чего шепчешь-то? – проговорил я.
Мы сидели под надёжной «крышей», льдина встала вкось прямо над нами. Агори, подняв голову, увидел её.
– А… п-похоже… повезло нам, а, Эрбин?
– Да уж… ничего не скажешь…
– Интересно, остальные как? – проговорил Агори, копошась в тщании отыскать шапку, потрепал руками по волосам, рискуя со снегом вытрясти последние.
– Выбраться надо, тогда и узнаем, – сказал я. – Ты точно целый, молодец?
– Да вроде.
– Давай, попробуем откопаться.
– А сильнее не привалит?
– А что делать? Сидеть тут? Спасать, боюсь, никто не прилетит, – вздохнул я.
– Ты про них… – Агори сделал «глаза», показав вверх. – Про Ария и Аяю…
– Думаю, они не знают, что нас тут… завалило – сказал я, не сомневаясь в своих словах. – Иначе достали бы уже.
– Думаешь, после того, как их гнали тут, они стали бы нас спасать?
– Они бы стали, – сказал я, кем бы ни был Арик, что бы ни говорила Вералга, что бы я ни видел своими глазами, я не верю, что он бросил бы нас умирать. И уж Аяя тем паче. – А раз нет их, давай-ка осторожно…
– Может, ты снег сдул бы разом, и дело с концом? – сказал Агори.
– А если там остальные, их в пропасть унесёт моим ударом? Вот если бы плиту эту осторожно приподнять… тихонечко…
Агори обрадовался:
– Хо! Так это я легко! – и не поднимая даже рук, просто глядя туда, плавно, словно она был на петлях, как дверь погреба, приподнял гладкую плиту, состоящую из слоев снега и льда за несколько лет смерзшиеся и уплотнившиеся более камня. А там за ней дышал метелью всё тот же странный день. Лето на дворе, день долгий.
– Долго держать сможешь? – спросил я, опасаясь ещё выходить под плиту.
– А сколь надоть? – спросил Агори. – Сколь надо, столько и продержу. Пошли, Эрбин!
И уверенно отправился к выходу на волю. Я поспешил за ним. Оказавшись за пределами нашего убежища, мы обнаружили, что день всё же клонится к закату.
– А мы… долгонько там просидели, в снегу-то, – сказал Агори, гляди, уж к вечеру время… где же остальные?
Я огляделся. Дом, двор, амбар, сараи, всё было завалено и, должно быть раздавлено снегом и льдинами, их обломки торчали теперь из массы снега, обрушившегося на наш уступ. Удивительно и даже смешно, что уцелела только баня, что была ближе всего к скале и под небольшим карнизом.
– Ты держи покамест плиту, молодец, я попробую снег убрать, глядишь, остальных найдём…
Я легонечко стал «сдувать» снег, боясь, чтобы не потревожить раненых. И вскоре один за другим, обнаружились все, оглушённые и пораненные, кого сильнее придавило, кого легче, кто просто начал задыхаться уже, не имея возможности выбраться из сдавливающего снега. Хуже всех был Мировасор, которому большая ледяная глыба отдавила ноги. Все потихоньку приходили в себя, я помог Рыбе, что никак не могла очнуться, Дамэ, едва отдышался, подполз к ней.
