вдовы ругались почти по-мужски, так нас это нисколько не удивляло, а вот за свои головы стоило бояться, и мы убежали под защиту мамок моего товарища.
– Я её подожгу! – сказал я, необдуманно!
– Ты что!? – испугался Юра. – Она же рядом живёт, и мы сгорим.
– Не сгорите, – говорю утвердительно, – у вас дом каменный!
– А крыша из соломы! Сгорим, как миленькие!
– Ну, ладно, поджигать не буду! А кочета точно убью, если он сам не окочурится.
Плакать бы нам и выть щенками от безысходной обиды за сломанную мечту, если бы не этот скандал с бабой Шурой.
У неё был праздничная куриная лапша, а у нас, по крайней мере, у меня дома был допрос с пристрастием: зачем я убил «Шуркиного» кочета? Уши горели…
После этого случая, мы как-то разошлись по интересам.
У меня появились другие друзья и забавы. А «Таня» уединился сам в себе. Хотя мы и встречались на улице и в школе, но разговор о нашем самолёте, так и не увидевшим небо, как-то уже не заходил.
Конец школьных лет, как кризис капитализма, подошёл незаметно и сразу. Вот итог, а вот порог! Порог один, а итоги разные. Иди, гуляй куда хочешь. А куда хочешь – там нас не ждали…
В те годы конкурс в учебные заведения был невероятный – выпускников уйма. Перед войной провидение больше заботилось о сохранении нации, а о не комфорте предстоящей жизни.
Но, «Таня», Юра Карев, свободно поступил в финансовое училище.
Нет, не забылись минутные связи бывшим комиссаром по продовольствию, который теперь служил в том же училище, хоть и не в большом чине, но при кухне.
А я в лётное училище так и не поступил. На медицинской комиссии по зрению доктор, придавив мне дощечкой один глаз, другим заставила читать в самой последней строке буквы, которые я с трудом, но угадал. А вот во втором глазе, когда дощечка отпала, мне помешали розовые круги, и я мог прочитать только третью строку сверху.
– Носи очки! – сухо сказала мне врачиха и крикнула следующего кандидата.
Не знаю, что у меня было с глазом, но очки я никогда не носил. Видел нормально.
Трагедия, конечно, была, но броситься под поезд или стреляться мне почему-то расхотелось.
В городе, как раз шёл новый фильм «Высота» про монтажников-верхолазов, посмотрев который, я снова воспрял духом: вот она, моя жизнь! Вот оно небо, так близко и без лишних хлопот!
В отделе кадров меня взяли в бригаду монтажников с охотой и дали место в общежитии.
И я загулял…
В то время, когда мой бывший товарищ по детству, грыз скучные цифири и осваивал строевую подготовку, я с весёлым народом учился: «плоское катать, круглое – таскать, а, что не поддаётся – ломиком!». Учился сквернословить, с размаху выбивать пробку из бутылки, шерстить девок по рабочим общежитиям, и многому другому, которое мне и до сих пор ещё мешает
