тереть себе глаза, а лошади становились на дыбы и сбрасывали их под копыта. Началась свалка, и наши мужчины повылазили из укрытий и пошли их добивать, хотя вскоре и сами начали чихать и кашлять от дыма. В общем, можно сказать, нам привалила большая удача, хотя, кроме лошадей и оружия, разжиться было особенно нечем – кочевые передвигаются налегке.
Диана вышла из мобиля – нижняя часть лица у нее была скрыта под маской, и теперь с ужасом смотрела, как наши методично добивают раненых – глаза у нее стали как плошки, я такого никогда не видела; ее аж трясло, а когда взгляд ее наткнулся на одного, с раздробленной головой, она посерела, рывком стащила маску и ее вырвало прямо тут же – она и отбежать не успела. Я думаю, у них такой слабый желудок, потому что они едят слишком нежную пищу. После чего она утерлась, залезла обратно в свой мобиль и поминай как звали.
Даже не попрощалась – а наши-то собрались ее честь по чести поблагодарить, такую спасительницу.
Но кто же забудет доброе дело – и когда на следующее утро за мной приехал Улисс, его приняли честь по чести, старейшины всех Домов вышли встречать мобиль, и Улисс вежливо выслушал заверения наших в вечной дружбе. Он и сам произнес что-то, подобающее случаю, но, по-моему, чувствовал себя при этом несколько неловко, и все озирался по сторонам, – не знаю, что уж там он такое рассчитывал увидеть; покойников уже раздели и убрали; пленников увели (их было всего двое) – смотреть было не на что.
Потом он вернулся в мобиль – я уже сидела там, – и сказал:
– Поехали.
Какое-то время мы ехали молча, но я видела, что он хочет о чем-то спросить, и не решается.
Я сказала:
– Ваша Диана здорово соображает. Уж не знаю, чем она их…
– Слезоточивым газом, – рассеянно сказал он, и добавил: – Послушай…
– Да?
– Меня пригласили на праздник… собственно, нас всех пригласили…
Я сказала:
– Ну да. Вы же наши союзники.
Со стороны старейшин этого следовало ожидать – раньше-то всем казалось, что, хоть с племенем Звездных Людей и можно вести дела, все они, в общем и в целом, все-таки придурки, но после вчерашнего стало понятно, что таких могущественных друзей, как они, больше днем с огнем не сыщешь. Теперь-то никто не скажет, что от пришельцев идет порча.
– Если вы с нами породнитесь, сможете брать к себе наших женщин. Этой весной как раз несколько вошли в пору. Не за так, понятное дело. Но много с вас не спросят – какие счеты между своими…
Он, похоже, не слишком обрадовался.
– А на этом празднике…
– Будет много хорошей еды.
– Да, – тоскливо сказал он, – но какой еды?
Тут только я сообразила.
– Да что вы себе думаете? Что мы, дикари, что ли? Мы покойников не едим. Иначе как же они найдут дорогу домой, по-вашему? Так и будут тут шляться, а кому
