всё спокойно, потом раз – и вдруг грубить начинает. Да понимаю я, что он внутри из-за чего-то переживает, ночью плачет иногда… А сегодня ещё в дневнике запись эта…
– Ты узнал, что случилось?
– Нет. Не успел…
– Не успел… – грустно передразнил Валерий. – Что ж ты не знаешь, что у ребёнка в школе творится? А ещё в отпуске…
– Да замотался я… То с детским домом, я сегодня уже рассказывал, надо им все документы до отъезда отдать, все справки, ещё школа приёмных родителей… Дела какие-то мелкие. Да хотел я с ним поговорить, хотел! Не успел. А он мне тут про этот детдом выдал… Так ведь ясно же, что он туда не хочет, плохо ему там!
– Не хочет. – Валера взъерошил свои рыжие волосы и повторил жёстко. – Не хочет.
– Тогда почему он сказал «да»? Зачем врать-то?
– Зачем?! – неожиданно рассердился Валера. – Зачем сейчас врут сотни людей? Притворяются самостоятельными, хотят показать друг другу, что сами справятся! – Он вздохнул и проговорил чуть мягче:
– Из-за гордости – раз. А второе – не было рядом нормального взрослого, которому можно было бы доверять, и он сам для себя стал взрослым. Только что здесь хорошего? Юрка, Юрка, да не понимаешь ты, что он – такой же, да все ребятишки: и домашние, и детдомовские, и бездомные – нуждаются в любящих и сильных родителях. Которые, если нужно – защитят, если нужно – обнимут и успокоят. Только вот у детдомовских есть якобы путь отступления, а у «домашних» – такого пути нет! Не сдадут же их родители в детский дом! А сироты – как котята: выбрал, сдал обратно… Только это ведь – обман. Потому что, усыновил ты ребёнка – ты отвечаешь за него, а раз ведёшь его обратно – ты предатель, такой же предатель, как если бы он был твой кровный сын и ты его сдал в детский дом!
– Да это-то я понимаю.
– Ты понимаешь, а он – нет! Ты думаешь, ему легко? У него ведь сейчас всё по-другому, пусть даже и лучше. И он боится что-то не так сделать. Ты говоришь, запись в дневнике была…
– Была.
– Конечно, он расстроился из-за этого… А надо-то ему немножко: чтоб ты обнял его покрепче и сказал, что любишь! Ты для него должен быть защитой и опорой.
– Наделал я делов…
– Наделал. Полтора месяца назад, как привёл его домой. – Юрка поднял глаза. – Не жалеешь?
– Нет.
– Тогда не делай глупостей.
– А как научить его быть честным?
Валерий Алексеевич взъерошил себе волосы.
– Как ты думаешь, Юр, чем отличаются дети родителей, которые не боятся признать свои ошибки, от тех, кто предпочитает их замалчивать?
– Первые тоже умеют признавать свои ошибки?
– Да. Они учатся быть честными перед собой. Хотя, казалось бы, это непедагогично – признаться ребенку в своём промахе и попросить прощения. Самое страшное нынче, знаешь что?
– Что?
– Да что сейчас вокруг учат обманывать, как будто это нормально, и человек привыкает врать самому себе. Оправдывать себя
