вхожу.
Двигаюсь по аллее, затем между ровных рядов могил со скромными табличкам, а далее по дорожке между шикарными старинными фамильными склепами. Вороний крик заставляет поежиться – напоминает, что я здесь не одна. «Могилы – это врата на тот свет» – вспоминаются слова Сары, а тут этих врат – просто тьма, попробуй, найди нужные.
Поплутав среди древних памятных надгробий и плит, я все же приближаюсь к дальней ограде. Здесь много новых захоронений, и даже есть стена с ячейками для погребальных урн. Я иду, читая надписи на табличках, прислушиваясь к звукам и шуму ветра, пока не натыкаюсь на целую вереницу свежих могил.
А вот и Элла. Огромное количество свежих цветов на земле не оставляет сомнения – эта то, что мне нужно.
– Привет, – бормочу я.
Годы жизни на временной табличке надгробия заставляют поморщиться – девушка умерла совсем недавно, и это ужасно несправедливо. У нее вся жизнь была впереди.
– Прости, что приходится беспокоить, – говорю ей.
Сажусь на корточки и вдруг понимаю, что не взяла с собой ничего, чем могла бы зачерпнуть земли, и куда могла бы ее сложить.
– У тебя не найдется пакетика? – Шучу я, оглядывая могилу.
Деревья за оградой аплодируют моей черной шутке шелестом листвы.
Что же делать?
Вспоминаю, что сумку оставила в трейлере Сары. Снова звонит телефон: это Микке. Сбрасываю вызов и начинаю судорожно шарить по карманам. В одном из них на счастье обнаруживается небольшой пакетик от шоколадных драже, которые я съела еще на прошлой неделе.
Сколько вообще земли нужно?
Такого количества хватит?
Я расправляю пакетик и пытаюсь прикинуть. Не ведро же нести? В любом случае, у меня других вариантов нет.
Опускаюсь на колени и начинаю зачерпывать ладонью землю и насыпать в этот пакетик. Интересно, должна ли я извиниться перед покойницей за вандализм? Это вообще считается осквернением? И какая земля лучше: у изголовья или с той стороны, где ее ноги? А где они, вообще? Временную табличку ставят со стороны головы?
– Прости, Элла. – Шепчу я. – Могла бы наврать, что мы тебя больше не побеспокоим, но это не так. Если хочешь, я потом верну эту землю на место. Вернуть? – Снова гляжу на табличку, а затем продолжаю собирать комочки влажной земли в пакетик от драже. – Вообще, ты могла бы и сама явиться к Бьорну и показать ему своего убийцу. Ткнуть пальцем – что может быть проще?
Я стираю запястьем пот со лба и вдруг осознаю, что подобно Улле несу от волнения всякую чушь.
– Этот Реннвинд сведет с ума любого…
Поднимаюсь с колен и аккуратно запечатываю пакетик. Придется придерживать его пальцами, чтобы он не открылся, и земля не рассыпалась. Сжимаю в кулаке левой руки добычу и недовольно рассматриваю пальцы правой – под ногтями теперь черно от комьев земли. Пытаюсь стряхнуть остатки песка и пыли, болтая рукой в воздухе. Бесполезно.
– Знали погибшую? – Этот голос заставляет меня вздрогнуть.
Я оборачиваюсь.
