случилось? – ошарашенно пробормотал алхимик.
– Профессор Белинский решил провести над ней некоторые опыты, – спокойно ответил Зав.
Рудницкий не дал себя обмануть, голос Проклятого можно было ощутить кожей, пропитанный ненавистью, такой же выразительной, как взведенный курок.
– Но зачем?!
– Я не знаю деталей. Из того, что мне удалось узнать, Белинский руководствовался записями, в которых описана деятельность таких, как мы. Каким-то образом он узнал, что Астрея не человек, выкрал ее и держал в неволе.
– Выкрал?
– Вы прекрасно знаете, что существует много способов ослабить волю и силу theokataratos, – резко ответил Зав. – Серебро, заклинания, символы и, наконец, слова силы. К тому же Астрея была в процессе трансформации, поэтому чрезвычайно уязвима.
– Это ваша подруга?
– Можно и так сказать. Она прибыла к нам недавно, а я, обманутый фактом, что до этого времени нам удавалось избегать столкновений с людьми, заверил ее, что она в безопасности.
Алхимик ослабил ворот, ощущая, что его что-то душит.
– Чего вы от меня ожидаете? – спросил он.
– Мы поручились за вас, – сказал Зав. – Я и Луна. Мы заверили, что вы уладите это дело, согласно с нашим договором.
Рудницкий стиснул зубы: не было смысла переубеждать Проклятых, что члены правительства недосягаемы для него и он не имеет права кого-либо из них судить, а тем более наказывать. Theokataratos буквально поняли его обязательства, а он дал им обещание.
– Какие… последствия? – прохрипел он.
– Я не понимаю, – отозвалась Луна.
– Он спрашивает, что будет, если он не сдержит свое слово, – сухо пояснил Зав.
– Не делай этого, – попросила девушка.
Ее глаза утратили равнодушное выражение, лоб прорезала горизонтальная морщина.
– Если этот человек не будет наказан, у нас с Завом будут проблемы. Большие проблемы, – подчеркнула она. – А ты умрешь, и начнется война.
– Поймите нас правильно, – вмешался Зав. – Мы вам не угрожаем, а только объясняем ситуацию. Наше сотрудничество, то, что вы помогли нам устроиться в вашей реальности, заставило многих theokataratos принять решение следовать правилам, какие мы вместе установили, веря, что вы являетесь их гарантией. Сейчас они наблюдают, как это происходит на практике. Если вы нарушите уговор, будет война, а я и Луна должны будем вас убить.
– Сколько… сколько у меня времени?
– Немного. Неделя, максимум две. И вы должны это сказать сейчас в присутствии свидетелей.
Рудницкий вяло кивнул.
– В таком случае идем, – произнес он. – Нет смысла откладывать решение.
Неожиданно Луна взяла его за руку. Движение было нежным, едва ощутимым, но алхимик помнил, какая сила у этой девушки. Если бы он начал сопротивляться, это было бы равносильно попытке остановить трамвай.
– Ты все обдумал? –
