выходил из гостиной и опять входил, они скромно сидели, слушая, как сквайр высказывал суждения по пустым предметам, и время от времени возражали и противоречили, когда все единодушно видели в его доводах вопиющую несправедливость.
– Разумеется, вы знаете лучше моего, – говорил сквайр после подобных возражений.
– Вовсе не лучше, – отвечала мистрис Дейл, – я даже могу сказать, что ничего не знаю об этом, но…
Таким образом прошел весь вечер, и, когда сквайр в половине десятого остался один, то чувствовал, что день для него прошел недурно. Проведенное время вполне соответствовало его образу жизни, и лучшего он не ожидал. Он не рассчитывал на какие-нибудь особенные удовольствия, и если не был счастлив в этот вечер, то, во всяком случае, был очень доволен.
– Подумать только, что Джонни Имс гостит в гествикском поместье! – сказала Белл по дороге к дому.
– Почему же и не гостить, – сказала Лили. – Конечно, я бы не желала быть на его месте, потому что леди Джулия такая сварливая старуха.
– И что же это значит, что вашего дядю приглашают туда, в особенности для свидания с Джонни? – сказала мистрис Дейл. – Разумеется, тут есть какая-нибудь причина.
Нам всем известно, что тут была особенная причина и что сердце бедной Лили не обманулось в своем таинственном предчувствии. Имс вечером после обеда в гостинице Покинса виделся с графом и объяснил ему, что раньше субботы он не может выехать из Лондона, но зато останется в Гествике до среды. Он должен быть в управлении в среду к двенадцати часам и, следовательно, на раннем поезде мог поспеть к этому времени.
– Очень хорошо, Джонни, – сказал граф своему молодому другу, держа в руке свечу, потому что отправлялся наверх переодеваться. – В таком случае я вот что скажу: я обдумал наше дело. Во вторник я приглашу Дейла к обеду, и если он приедет, то объяснюсь с ним сам. Он деловой человек и сразу поймет меня. Если же он не приедет, тогда вы должны отправиться в Оллингтон и увидеться с ним в тот же вторник утром, или я сам к нему съезжу, смотря по тому, что будет лучше. Теперь же прошу меня не задерживать, я уже и так опоздал.
Имс и не думал задерживать его, он сам торопился, довольный, что все устраивается для него удивительным образом. По приезде в Оллингтон он узнал, что сквайр принял предложение графа. Тут уже Джонни увидел, что отступление невозможно, да он вовсе и не думал отступать. Единственным и величайшим его желанием в жизни было называть Лили Дейл своею женой. Джонни только побаивался сквайра, он думал, что сквайр отвергнет его предложение и, еще, пожалуй, отнесется с пренебрежением, и что граф Де Гест осознает свою ошибку, когда услышит, что его подопечный получил отказ да еще с пренебрежением. Решено было, что граф за несколько минут до обеда пригласит сквайра в свой кабинет. Джонни чувствовал, что будет едва ли в состоянии удержаться на месте, когда два старика после совещания явятся в гостиную.
Леди Джулия обошлась с ним очень хорошо, не важничала перед ним, а напротив – старалась быть очень любезной. Брат рассказал
