style="font-size:15px;"> После официальной части беседы Кук отпустил подчинённых и поманил Геора к себе. Разговор без свидетелей начался издалека. После обсуждения погоды собеседники перешли к главному.
– В нашем жестоком мире есть каста счастливчиков, к которой по праву рождения принадлежишь и ты, – ошеломил сироту чиновник.
– Вы знаете, кто мои мать и отец? – встрепенулся Геор.
– Закон Соло един для всех. Твои родители переступили черту…
– Они живы? – перебил Кука Геор.
– Мой мальчик, сейчас мы говорим о тебе. Президент верит в тебя. Исполнишь его поручение, и он вернёт тебе крупное состояние, родовое имя и длинную вереницу предков.
Услышанная новость оглушила Геора. Он не помнил, как покинул Марс и вернулся на космическую базу. Очнулся лейтенант в казарме на жёсткой солдатской койке.
В Коалисе Геору вбивали, что он, как и остальные сироты, выходец из социальных низов. В отношениях между детьми воров и проституток культивировался цинизм и насилие. Поведение воспитателей также не отличалось особенным благородством, поэтому выданная после окончания кадетского корпуса вместе с немудрёными детскими вещицами золотая печатка не вызвала у парня лишних вопросов. Мало ли из каких криминальных источников это украшение попало в руки его родителей. Но смутное воспоминание о матери порой преследовало Геора. Что это было? Запах её волос или разрывающие сердце крики отчаяния?
– Мама, если бы я мог сделать что-нибудь для тебя…
Поддавшись напору чувств, тот, кто малолетним ребёнком сражался со сверстниками за бутылку воды, зажал в зубах угол силиконовой подушки и заплакал, проклиная сиротскую судьбу. По космической базе пронёсся сигнал побудки, и Геор услышал за переборкой топот множества ног.
Взяв себя в руки, Геор принял вызов. Бездомный и голодный воспитанник Коалиса остался в прошлом, в мечтах вышагивал гордый вельможа, покоривший Марс.
Глава двадцатая
Встреча разных миров
Лучи восходящего солнца позолотили шпили белоснежных виумов и пробудили замерших на ночь Пти. Первой очнулась Эо – старшая дочь профессора Фари. Стены её жилища распахнулись, как лепестки уснувшего на ночь цветка, и девушка расправила эфирные крылья. Неискушённому человеку она показалась бы феей, живущей в цветке крылатой мечтой.
Способность Эо летать роднила инопланетянку с эльфами, но она была обычной дочерью своего отца. Подхваченная дуновением ветерка Пти пронеслась над шпилями белоснежного города, промчалась над липовой аллеей и устремилась к поляне, где цвели пестрые Арг. Любимое место отдыха, приводившее Эо в восторг, изменилось до неузнаваемости.
– Как посмели дикие люди проникнуть на земли Пти? Как допустил это помощник отца Рики?
Сердце Эо наполнилось гневом. Обида искрами брызнула из глаз.
– Пти рождены для созерцания красоты, поэтому земли Аргета должны быть надёжно защищены от посягательства дикарей, – здраво рассуждала девушка, но
