финдиректора Павел не прислушивался. Он по совету лаборантов присел на корточки, поставил саквояж себе на колени и обнял их руками. И замер в этой нелепой позе, еле сдерживаясь, чтобы не прекратить эту комедию. «Какая чушь! – крутилось у него в голове. – Глупость и идиотизм! Разве так все это должно происходить… » Подумать о чем-то другом Павел не успел. Желудок сжался, виски сдавило, и перед глазами полыхнули один за другим, без паузы, два ослепляющих искрящихся фонтана. И сразу все исчезло – не постепенно, как в тумане, а резко, словно выключили свет. Длилось все долго, так долго, что Павлу показалось: еще немного – и он заснет. А потом раздался увесистый шлепок о воду и пошел дождь.
Он все лил и лил, не переставая, холодные тяжелые капли падали на лицо, заливали глаза и попадали в рот. Вкус у них был соленый – к дождю прибавились брызги морской воды, и пока Павел извлекал и надувал плот, пока карабкался на него, он успел вдоволь нахлебаться океанской водички. Полежал на животе, отдышался и посмотрел вокруг. Но ничего, кроме рябой от дождевых кругов мутной, стального цвета воды вокруг себя не увидел. Пропало и небо, оно слилось с волнами, соленые ледяные брызги летели сверху и снизу одновременно. Павел приподнялся на качающейся платформе, со второй попытки уселся в ее центре и принялся избавляться от гидротермокостюма. Первым делом кое-как зубами отодрал застежки перчаток и сразу передумал торопиться. Холод и ветер заставили Павла хорошенько призадуматься – а надо ли «раздеваться»? А если все, что происходит вокруг, просто инсценировка? С этих умников станется – вырубили клиента несильным снотворным, перетащили в бассейн, включили «душ»… «Ага, и ветер тоже», – Павел принялся расстегивать многочисленные «молнии» и кнопки на прорезиненном ярко-оранжевого цвета «скафандре». Скоро комбинезон вместе с ботинками плавал рядом с плотом, отстегнутые перчатки улетели в воду еще раньше. Но индивидуальное спасательное средство тонуть не желало, оно болталось в волнах рядом с краем надувного плота и шевелило конечностями. Вода перехлестывала через него, увлекала за собой в сторону , пыталась утащить на глубину, и тут же возвращала обратно.
Павел до самого носа закутался в спасательное покрывало и наблюдал то за ярко окрашенной «шкурой» в воде, то осматривался по сторонам. Но ничего, кроме серой пелены дождя, низких облаков и беспокойной толщи воды вокруг не видел. «Шесть часов утра», – вспомнились ему слова Косовского. Неудивительно, что сейчас так темно – это предрассветные сумерки, вот и все. Скоро взойдет солнце, разгонит облака, дождь прекратится, и бригантина будет видна издалека. Поэтому огонь спасательный самозажигающийся не понадобится… Огонь! Он лежал в водонепроницаемом саквояже! Павел обернулся рывком и едва удержался на своем хлипком плавсредстве. Шуршащее, как фольга покрывало, немедленно вырвалось из рук и едва не улетело в серую муть. Павел успел удержать кусок фольги за хвост, снова завернулся в действительно сохраняющую тепло ткань и снова оглянулся, но уже осторожнее. Так
