и решить дело мировой… Ho водка горячит кровь и туманит остатки «желто-блакитных» мозгов.
– A ну давайте гроши на нужды революции!
– Идите, на x…! Проспитесь, ублюдки!
– Ax так, тоди получай! – B рассеянном свете немногочисленных ламп тускло сверкнул нож Один из контрактников Внутренних войск с коротким вскриком повалился ничком.
– Бей «майданутых»!
Против жестких, но эффективных приемов рукопашного боя – пьяная ярость! Кожаные ремни с тяжелыми бляхами, тяжелые армейские табуретки – против бит, ножей и тех же табуреток.
Ha верзилу-контрактника набрасываются сразу двое с желто-синими повязками на рукавах.
Солдат-«вевешник» – в трусах и в майке, нацгвардейцы – в бронежилетах и высоких шнурованных ботинках с толстыми подошвами. Нокаутирующий удар пудовым кулаком с гранитной твердости костяшками отправляет одного из «гвардейцев» в недолгий полет. Второй бьет ногой, но нарывается на жесткий блок и тут же получает второй удар кулаком в живот. Бронежилет смягчает последствия, но сам «гвардеец» слетает «с копыт». A над ним уже взметается подхваченный за ножку тяжелый армейский табурет – мгновенная беззвучная вспышка, и свет в глазах меркнет… Здравствуй, санчасть!
Против бойцов-контрактников, владеющих жесткой «рукопашкой», национальные горе-гвардейцы выстоять просто не могли.
Ho нескольким из «майданутых» удалось все же сбежать. Они подняли своих товарищей в палатках. Te выскакивали полусонные, но с ходу «врубались» в ситуацию, хватали ножи, саперные лопатки. У некоторых были припрятаны пистолеты и даже гранаты: обыскивать Национальную гвардию солдатам Внутренних войск запрещалось. Они же добровольцы!..
Возле казармы громыхнуло несколько взрывов, со звоном посыпались выбитые стекла, закричали раненые. B окна полетели камни, палки. Подходы к палаточному городку, где размещалось без малого пять сотен бойцов Национальной гвардии, спешно перегораживались кроватями, тумбочками, всяким хламом.
Тут же во главе караульного взвода прибежал и командир части вместе с вызванными срочно офицерами. Bce они были в бронежилетах и с автоматами. У каждого – по два боекомплекта и спецсредства. Ружкомната – под усиленной охраной.
– Твою м-мать! И тут эти мрази умудрились Майдан устроить… – выругался полковник, беря в руки громкоговоритель. – Приказываю прекратить беспорядки на территории вверенной мне воинской части и вернуться в палатки! В противном случае мы будем вынуждены применить жесткие меры.
– Слава Україні!
Бандері слава! – неслось в ответ вместе с камнями. Со стороны Национальной гвардии раздались первые выстрелы, судя по звуку – из пистолетов Макарова.
Твою же мать, научили этих ублюдков на свою голову пользоваться оружием! – впрочем, сокрушаться было некогда, нужно было управлять боем. – Бойцы, приказываю отойти под прикрытием комендантского взвода. Ответственным офицерам
