после второй будет! – отмахнулся я. – Ну, рассказывайте, что у кого за день случилось! Ты можешь не рассказывать! – махнул я рукой в сторону сына. – Я уже знаю. Молодец!
– Молодец – это как? – вскинула на меня удивленные глаза жена.
– Молодец – это значит, молодец! Это значит, что действовал правильно! – положил я руку сыну на плечо и, в подтверждение, слегка пристукнул кулаком другой руки по столу.
– Да ты что, с ума сошел?! Ты чему ребенка учишь?! – всплеснула руками жена. – В школе драться – молодец?!
– Молодец, – сурово сведя брови, подтвердил я. – Молодец у нас сын. Вступился за честное имя семьи.
– Ты с ума сошел, – прошептала жена.
– Отнюдь, – сказал я, наливая себе водки.
– Хватит лакать! – спохватилась жена. – Ты что, напиться решил?
– Точно, – подтвердил я.
– Ты что, дурак?
– Вот, – сказал я, – вот… И пацан этот Андрюхин то же самое сказал.
– Какой пацан? Кто сказал? Что сказал? Что вы выдумываете? – заломила руки жена.
– Да Володька! – не выдержал Андрюха.
– Какой еще Володька?
– Да Иванов! Ты его не знаешь! Он у нас недавно! – втолковывал ей Андрюха.
– Да что он, в конце концов, сказал, ваш Иванов?
Моя любимая дочка Света сидела, вжавшись в спинку стула и провожая взглядом порхающие туда-сюда слова.
– Он сказал, что папа – дурак! – выпалил Андрюха, даже не пытаясь смягчить приговор.
У моей любимой дочки Светы сам собой открылся рот, и она испуганно на меня взглянула.
– Ну и правильно сказал! – выкрикнула жена, но тут же спохватилась. – Как – дурак? Кто дурак? Папа – дурак? А кто он такой – твой Иванов, чтобы такие слова про папу говорить?!
– Да никто. Сын антиквара Иванова в пальто. И хватит об этом. Что мы все про Иванова, да про Иванова. Других тем нет, что ли? – подвел я итог, оставляя каждого при своем мнении.
– Нет, ну это тогда безобразие!.. – торопилась исправить оплошность жена.
– Все, хватит, – внушительно сказал я, уставившись на жену. – Не хочу больше слышать про Ивановых. Ни про Петровых, ни про Сидоровых. Ясно?
– Ясно, – вдруг покорно согласилась жена.
– Вот за это и выпьем, – пожелал я и затолкал в себя очередную порцию водки.
Жена как-то странно посмотрела на меня, а потом вдруг спросила у Андрюхи:
– А что, этот Иванов у вас давно?
– Нет, недавно! Две недели назад! – охотно сообщил сын.
– И кто его отец?
– Да антиквар какой-то! Шмотками старыми торгует! – радостно поделился Андрюха.
– Странно, – сказала жена и снова посмотрела на меня.
– Что тут странного? – не сразу отреагировал я, пытаясь подцепить на вилку скользкие канители маринованной капусты.
– Потом скажу, – уклонилась жена.
Ладно,
