хакеру: в номер вновь постучали, но тихо и корректно. Открыв дверь, я пропустил официанта, прикатившего наш ланч, которого, судя по количеству посуды, с лихвой бы хватило на четверых – этакий завтрак Гаргантюа. Я подумал, что лучше устроить бранч и поесть плотно, чтобы потом уже до вечера не отвлекаться на еду. От изумительного аромата закружилась голова, а слюнные железы заработали со скоростью пожарного брандспойта. В качестве закуски я выбрал fegatelli salsa pervade (куриная печень в уксусно – анчоусном соусе) для себя, а для Фрэнка – шафранный ризотто с черными трюфелями, на горячее – тибон (толстый филе-миньон) с луковым мармеладом и с золотистым картофельным пирогом. Так как к шоколаду и ягодам Тодескини относится благосклонно, как, впрочем, и я, то на десерт выбрал шоколадный мусс с малиной, завернутый в золотой съедобный лист. Вдохновленные таким великолепием мы нырнули в омут обжорства, выпав на некоторое время из действительности. Но и после того, как все было съедено, нам понадобилось еще некоторое время, чтобы прийти в себя после такого неслабого стресса по желудку (и не только!) в такое-то время дня! Минут через десять сознание стало возвращаться, и спустя еще пять глубоких вдохов удалось «запустить «мозги. В конце концов я нашел в себе силы задать, правда, очень слабым голосом, вопрос Фрэнку:
– Кто тебя нанял и в связи с каким делом?
– Вообще-то хотели воспользоваться твоими услугами, – так же слабо, как после тяжелой болезни, ответил мой сотрапезник. – Но на своем сайте ты разместил соответствующее объявление, и вышли на меня. Включи свою пресловутую логику и сам сможешь сообразить.
Я не долго размышлял, сложив два и два, и через минуту спросил:
– Макс?
Фрэнк кивнул, похоже, у него не было сил даже ответить.
– Ты теперь думаешь, что эти дела связаны? – спросил я.
– Не уверен, конечно, но не исключаю этого.
– Макс уверен, что профессор знал тайну смерти его отца?
– А как ты сам думаешь?
– Думаю, Алан Биггс не мог не знать. Но Макс же не считает, что пропавший дневник может находиться во Франции?
– Это маловероятно, но возможно. Он полагает, что мы вдвоем быстрее справимся с расследованием смерти Лоры. Ведь неспроста старик упоминал убийство французской актрисы. Значит, каким-то образом он что-то знал о той трагедии. Да и пропажа дневника… – Тодескини осмелился пригубить кофе.
– У меня такое чувство, что мы уже сейчас увязли в таком количестве информации… А с каждым днем ее будет все больше!
– Не суетись. Адлер понимает, что для нас главное сейчас – расследование смерти журналистки. Нас никто не торопит. Если мы, занимаясь делом мисс Кэмпион, что-нибудь раскопаем, – хорошо. Ну а если – нет, то он будет ждать. Для него, по-моему, этот вопрос не так актуален, как для его матери. Вот кто страдает! Тем более что за расследование истории с Томом Адлером все равно никто не возьмется!
– Да, но я не могу так работать! У меня сразу возникает перед человеком моральное обязательство.
