это… куда ж… старый стал… – краснея под небритостью, отперся дед.
– Ну какой же вы старый! – не согласилась Греза Павловна.
– Есть тут кто живой? – поинтересовалась мама. Свернула в коридор и пошла вдоль дверей, трогая то одну, то другую. «Приемная», «Председатель», «Отдел животноводства», «Отдел культуры»… Все двери оказались заперты, холодно-неприятный запашок нежилого помещения перебивал ослабевший аромат жареного мяса. Приглушенно доносились голоса Грезы Павловны и дедка.
Четкий, ощутимый, будто ее палкой между лопатками ткнули, взгляд в спину заставил Мурку обернуться. Позади нее тянулся все такой же пустой, погруженный в дневной сумрак коридор. Ни одна дверь не дрогнула, зато резко и отчетливо прозвучал короткий металлический щелчок – будто передернули затвор.
Четверо в коридоре замерли. Ничего.
– Замок под сквозняком в пазах стукнул, – предположила Нюрочка, но почему-то шепотом. Мама успокаивающе закивала.
– Жалко, Катьки тут нет, она бы сразу придумала очередной призрак, – принужденно усмехнулась Кисонька.
– Призрак коварно убиенной красавицы в заброшенном замке – это понятно, а какой может быть призрак в заброшенном сельсовете? Спившегося председателя? Нет уж, в такое я поверить не могу! – не согласилась мама. Распахнула дверь в конце коридора и запрокинула голову, разглядывая невысокую лестницу. – Здесь же никого нет! – Голос ее гулко прокатился меж стен и увял в тишине. Она неторопливо поднялась по лестнице, заглянула в коридор второго этажа и… застыла в проеме. Мурка с Кисонькой просунули головы одна поверх маминой руки, другая под локтем.
По коридору бегали люди. С дверью в руках. Удерживая дверь на весу, они бесшумно пробежали несколько шагов назад – топ-топ. Замерли, растерянно глядя друг на друга, и так же бесшумно и неслышно – топ-топ-топ – побежали обратно. Дверь болталась туда-сюда, как качели, так и норовя стукнуться углами об стенки. Яркий солнечный свет из опустевшего дверного проема падал в полутемный коридор, освещая их суету.
– Что там… Ой! – Нюрочка подпрыгнула, тоже пытаясь заглянуть в коридор.
Девушка с дверью стремительно обернулась и… выпустила свой край. Глаза у вцепившегося с другой стороны мужика стали безумными, он попытался удержать дверь как поднос, и долю секунды ему это удавалось. Потом дверь вывернулась у него из пальцев, и освободившийся край ухнул мужику на ногу. Его рот распахнулся в беззвучном крике, он рванул ногу, поджимая колено к груди… Дверь накренилась и… – банннг! – свалилась на пол с долгим вибрирующим грохотом.
– Видите, что вы наделали! – с упреком бросила девушка. – Зачем вы вообще приехали! – протопотала по упавшей двери – банг-банг-банг! – влетела в соседнюю комнату и захлопнула за собой дверь. Другую. Целую. Мужик скакал на одной ножке. Бух-чпок-бух! Бухал старый пол, и чвякал отклеившийся линолеум. Мужик судорожно вздохнул, замер в позе цапли, обнимая собственную ногу, точно боялся с ней расстаться. Наконец медленно опустил ее на пол.
– Извините,
