но это только от ближайшей остановки, было пять километров.
Жил же брат Володя в соседнем Королькове, в посёлке Ткач.
– А что же вы у себя не ходите? – спросила Михайлова, чтобы заполнить паузу.
– Мы раньше ходили. И в «Восход» ходили.
Михайлова нашла статью Ульяны Скойбеды о «ребцентрах» в архиве «Комсомолки». Очень интересно, но всю картину портило хамство: журналистка называла спившегося участника войны в Нагорном Карабахе «алкашом». Катя подумала, что пишет малолетка, которой добрая мама утром перед работой мажет хлеб маслом, но это была уже женщина в возрасте, удостоенная отдельной статьи в Википедии!
Принимая Владимира за фанатичного брата, Михайлова «призналась»:
– А я до вас ходила к детям Божьим. Но бабки решили, что я много съела, и выгнали меня.
– А я один раз был у них в Мыльниках.
– Вам дали после служения бутерброд?
– Нет, наверное, чужим не дают.
– Ещё как дают, просто обед в соседнем корпусе! Должны были пригласить…
А может, сейчас уже не кормят, денег нет?
И Михайлова поняла, что Владимира не интересовала религия, просто он чувствовал себя одиноко. Куда ещё пойдёшь, как не в church? Это самое мудрое, называть эти американские «церкви» на их родном языке – «чёрчь». За всё время их разговора Владимир ни слова не сказал о Боге и Библии. Он её и не открывал, наверное.
Старик увязался провожать Катю, всё хотел вычислить её дом. Но они спокойно прошли мимо её девятиэтажки. Она довела Владимира до дороги, и он опять хотел вернуться. Но телефон Михайлова ему оставила, так как была до того одинока, что была рада даже такому собеседнику.
– Надо же, вам можно просто позвонить! – поразился «брат». – С Новым годом там поздравить…
А дома была, как всегда, гнетущая обстановка. К Оксане подходить было страшно. Она вежливо спросила:
– Екатерина, а у вас нет чёрных ниток? Мне надо куртку Серёге зашить, а свои я после переезда найти не могу.
И хозяйка принесла ей не только нитки, но и модные бело-голубые джинсы и кофточку с крошечными пуговками из ассортимента Раисы Михайловны:
– Я осенью торговала вразнос, – соврала Катя, – а это то, что осталось от моего «бизнеса». Видите, с ценниками, никто не носил! А мне мало.
– Надо же, с кружевами! – восхитилась Оксана.
У хозяйки день рождения, а она, заискивая, подарки дарит!
Квартирантка зашила сожителю куртку, вернула катушку и сердечно поблагодарила.
Позвонил Владимир, и Катя обрадовалась.
– У кого-то сегодня день рождения! – своим усталым, старческим голосом, напомнил он. – Как будешь праздновать?
– Никак. У меня никого нет.
Наверное, он думал, что Михайлова будет отмечать шикарно, как знаменитость, как ему недоступно. Коттедж на пару дней снимет, или ресторан. Как говорят в Дагестане, чужой цыплёнок кажется индюком, а свой индюк – цыплёнком.
– А
