обнял деда и сел в машину. В этот раз он сам был за рулем: машину ему все-таки подарили благодарные пациенты. Права тоже сделали по-дружески, хотя он и сам хорошо знал правила дорожного движения и мог спокойно сдать любой экзамен. Тимур быстро обрастал связями и теперь отправился в новый район, где жил один на съемной квартире. Ураган прошел стороной. Тимур легко добрался до дома и лег размышлять. Утром его ждал завтрак у матери, а после – встреча с отчимом той немой девочки со странными глазами. Он вроде бы все обдумал, но нечто, в чем он не мог до конца разобраться, не давало Тимуру покоя.
Людмила Анатольевна все реже виделась с сыном. Она была рада, что может хоть что-то сделать для него, и почти каждое утро в ожидании самого дорогого гостя готовила его любимую кашу и кофе. Они успевали перекинуться парой слов, но никаких серьезных тем не затрагивали. Почти всегда Тимур был поглощен размышлениями о людях, которые к нему приходят.
Она видела, что он совсем перестал рисовать по собственному желанию – только на заказ. С одной стороны, она была рада, что сын становился более самостоятельным, а с другой – материнское сердце подсказывало, что прежде чем он научится тому, о чем говорит дед, переломает все в своей жизни. Чувствуя себя виноватой в том, что увезла маленького Тимура в город и лишила возможности видеться с дедом, теперь Людмила пустила все на самотек, отстранилась и решила больше не вмешиваться в жизнь сына. Единственное, как ей казалось, что она может сделать полезного, это совладать со своим беспокойством за него. Но все равно материнское сердце не находило себе места, время от времени ей виделся умирающий муж. Мысль о том, что в любой момент это может случиться с ее сыном, разрывала сердце на куски. Она искала утешение в одиночестве и молитвах. И иногда навещала в имении старого Акима, привозя ему вести о Тимуре и помогая Любови Григорьевне по хозяйству, а увозила успокоение и напутствия старика о том, как справляться с собой.
Прошел почти месяц с того момента, как Тимур виделся с дедом. Снова наступила жара, которая не спадала даже ночью. Старый Аким почти не выходил из кельи, где всегда царили прохлада и уединение. Видно, что он к чему-то серьезно готовился, но к чему – он никому не говорил. Тимур все не приезжал. Любовь Григорьевна как-то раз спросила:
– Аким Наумович, ждать ли сегодня нашего любимого ученика? Столько жизни приезжает с ним в ваш дом, столько веселья и любознательности! Вот молодость! Я уже успела соскучиться…
Но дед Аким только мотнул головой:
– Нет, Любушка, не сегодня еще.
И вот однажды утром он попросил Любовь Григорьевну собрать сумку с чистыми вещами, травами и микстурами, которые готовил для своих пациентов.
– Вы поедете к кому-то? – поинтересовалась Любушка. Старик давно никуда не выезжал, и она немного удивилась его просьбе.
– Пусть так, пусть так, – ответил Аким и снова закрылся в келье.
