раньше жила в городе Нью-Йорке, поэтому так и не научилась водить машину – в магазин канцтоваров за пригласительными открытками. Пока она их выбирала, мы с дедушкой отправились в большой супермаркет «Уолмарт» с бабушкиным рецептом, чтобы забрать лекарство, и там-то я увидел эту классную красную тележку. Дедушка мне её купил – и правильно сделал. От неё была куча пользы, пока на сцену не вышел Аллен.
Я перечитал свой список. Самоклеящиеся листочки. Их я купил, когда у нас кончились приглашения. А приглашения у нас с Тилли Нахман кончились, когда её кот окунул лапы в чернила.
Наблюдая, как Тилли заполняет в приглашениях все эти кто-что-когда-где, я понял, что в жизни не видел такого красивого почерка.
– Каллиграфия, – сказала она. – Это означает «красивое письмо».
И спросила, хочу ли я научиться так писать. Я ответил, что да. Она сказала, что будет давать мне уроки, если я помогу ей подписывать конверты. И тогда дедушка свозил нас в художественную лавку и Тилли купила мне ручку для каллиграфии и пузырёк чернил. И вот, пробуя разные пёрышки для этой ручки, Тилли и произнесла эту свою фразу про то, что шариковая ручка – главная причина упадка западной цивилизации.
Выбрав наконец пёрышко, Тилли сказала:
– Надеюсь, Ноа, что в будущем ты будешь пользоваться шариковой ручкой только с одной целью: чтобы надавить посильнее, когда пишешь через несколько листов копирки.
Этого я пообещать никак не мог. В школе человеку иногда приходится действовать быстро, дёшево и безлико.
Тилли сказала:
– Ещё бывают ручки, в которые сразу вставляется картридж с чернилами, но с такими я дела иметь не желаю.
И, когда мы вернулись к ней домой, она научила меня заправлять ручку или, как она выразилась, «правильно заправлять ручку».
Шаг первый: открутить поршень против часовой стрелки до конца. Шаг второй: полностью погрузить перо в чернила. Шаг третий: закручивать поршень по часовой стрелке до упора. Шаг четвёртый: держа перо над пузырьком с чернилами, снова откручивать поршень против часовой стрелки до тех пор, пока три капли чернил не упадут обратно в пузырёк. Шаг пятый: закрутить поршень по часовой до упора, чтобы больше не капало. Шаг шестой: насухо вытереть остатки чернил с ручки и пера.
Я сказал Тилли, что шесть шагов ещё даже до того, как начнёшь писать, – это, по-моему, многовато. На что она ответила:
– А ты думай, что эти шесть шагов – не подготовка к началу работы, а само начало работы.
И я стал практиковаться. Я учился каллиграфически писать все буквы алфавита, включая X, хотя она не встречалась ни в кто-что-когда-где, ни в адресах, но зато на ней хорошо тренироваться, потому что – факт – это трудная буква.
Когда Тилли решила, что я уже готов помогать ей с приглашениями, я уселся на пол в её гостиной. Письменным
