ещё не знал, что придёт на святую землю русскую время полного и беспощадного вероломства, чудовищной жестокости, попрания всего того, что было близко ему, крещёному человеку. Время неумолимо отмеряло день за днём, месяц за месяцем сплошной государственной хворобы. И как-то в ноябре вдруг власть совершенно переменилась. В их губернском городе нежданно-негаданно объявились некие большевики. И они, не много и ни мало, ссылаясь на постановления новой Петроградской власти, предъявляя мандаты, встали у руля города и губернии. Из центра страны приходили сообщения о начавшейся охоте на офицеров. Армейские заводилы-смутьяны становились во главе солдатских комитетов, требовали полной свободы, запрета отдавать честь залотопогонникам и вообще носить командному составу погоны. В казармах оставались те, у кого не было в городе полюбовниц или знакомых. Офицеры попытались было войти в контакт с командующим корпуса, однако тот оказался в совершенной прострации, беспробудно пьянствовал. Тогда старшие чины направили свою делегацию в ставку военного округа. Уже было известно, что поход Корнилова на Петроград провалился. Белая армия разлагалась катастрофически. Туземный конный корпус генерала Половцева в октябре вернулся на Кавказ. А в начале восемнадцатого года он будет вообще распущен. Теперь везде верховодили «краснопузые». В ставке округа решили: в назначенный день и час вывести верные присяге и боеспособные части в полном военном снаряжении, с боевыми и продовольственными запасами в столицу соседней губернии, где большевики не имели значительного влияния. Оставив в полном неведении комитетчиков и всех, кто жил в городе, остатки воинских частей, верные присяге, в ночной тишине, кто на поездах, а иные в пешем и конном строю скорым походным маршем покинули пределы своих гарнизонов. Подпоручик Миланюк в товарном вагоне, набитом штабной документацией, с небольшой группой офицеров проследовал к месту назначения. Восемнадцатый год сеял смуту в душах военных. Впереди не было никакой определённости.
Город этот мало чем отличался от большинства городов Сибири. Кирпичные здания перемежались деревянными. Самые бойкие места – базары. У Александра не было свободного часа, чтобы пошляться по городу, как это было принято у кадровых офицеров части. Предстояло разобрать все папки, отфильтровать ненужное, привести в порядок донесения, распоряжения и приказы. Он буквально дневал и ночевал в штабе, руководство подгоняло. А уже пошли потоком новые шифровки и телефонограммы. Он свёл знакомство с офицерами штаба Редутовым и Костовским, с теми, что на прежнем месте дислокации дивизии как-то откровенно судачили в перекур о положении дел в армии и их дивизии. После первой, на новом месте базирования части, получки Александр решил провести культурно вечерок в ресторане «Маленький Париж». В вестибюле, поправляя перед зеркалом френч и приглаживая старинной расчёской слегка вьющийся хохолок, увидел знакомых штабистов Редутова и Костовского. Повернувшись к ним, приветливо поприветствовал их. Те обрадовались.
– Подёмте-ка с нами, господин подпоручик. У нас в ресторации заказан столик. Всё будет
