тот же день сесть на поезд, который отвезет меня в Иркутск. Московское метро это опыт, который надо испытать по крайней мере раз в жизни. Скульптуры атлетов, почти вертикальные эскалаторы, длинные подземные переходы! Одним взглядом охватываешь тут лица всех народов. Это погружение в русскую душу за цену билетика в метро. Но всё-таки я предпочитаю взять такси, ибо ещё не готов столкнуться один на один с таким погружением.
На Ярославском вокзале после не очень любезного общения с кассиршами приобретаю, наконец, билет на иркутский поезд.
Языковой барьер становится огромным препятствием, не дающим мне передышки. Я стараюсь произносить слова из моего карманного словарика, но очень часто от меня просто отмахиваются небрежным жестом руки.
На Ярославском вокзале смешиваюсь с ожидающими пассажирами. Это женщины и мужчины со всех концов света, русские из Восточной Сибири, эмигранты из Средней Азии, люди из восточных стран, европейцы… Всё это вместе создаёт новую Российскую Федерацию. Я чувствую себя в своей тарелке, как один из путешественников среди прочих. Чтобы развлечься, выхожу из оцепенения и погружаюсь в одну из улиц. Здесь нахожу банк, где могу получить русские деньги, и кафе, которые удивительно контрастируют с провинциальными; здесь я пью мой экспрессо, у него тот же аромат и та же цена, что в наших парижских бистро, и здесь я сижу до самого отъезда.
Пять тысяч пятьсот километров отделяют Москву от Иркутска. И транссибирская магистраль – один из наиболее мифических путей России. Взбираюсь на поезд, хватаясь за поручни тринадцатого вагона, шагаю по коридору, приветствуя проводницу, и проникаю в купе. Нахожу своё место, раскладываю свой рюкзак. На платформе не вижу никого, кто спешил бы к моему вагону. Пару мгновений надеюсь путешествовать совсем один. Вынимаю кинокамеру, чтобы снять двух женщин в ярко-оранжевых жилетах безопасности. Они заняты сигнализацией. Кинокамера напоминает мне, что я везу кассету с лицами моих близких. Не решаюсь её смотреть и оттягиваю этот момент, сколько могу, боясь впасть в ностальгию. Пока я погружен в свои мысли, кто-то грубо дергает скользящую дверь. Появляется гигант в военной форме, так дикое животное овладевает своей территорией. Военный понимает, что я иностранец, как только я приветствую его. Забиваюсь на свою полку и застенчиво интересуюсь, говорит ли он по-английски. Он кивает головой сверху вниз как возбужденная обезьяна. Затем он укладывает свой багаж – спортивный рюкзак и ящик груш и, оперевшись локтем на столик, заглядывает мне в глаза. «Я попрактикую мой английский с тобой!» – заявляет он жизнерадостно. Он снимает обувь и вынимает из пиджака флакон с одеколоном, обрызгивает ими ноги, руки, свой бритый череп, всё время извиняясь за тошнотворный запах. Наконец, он усаживается напротив меня. Осторожный, я сжимаюсь. Мой пустой, ничего не выражающий взгляд теряется в его, и это состояние лицом к лицу провоцирует неловкость. Неужели всё закончится дракой? Вопрос бьётся в моём мозгу.
