никогда не запертым.
Здесь можно безмятежно прогуливаться, с любопытством разглядывать прохожих, фланирующих по улице Карла Маркса или по площади Кирова, с восторгом оценивать постоянную демонстрацию мод русскими женщинами на тонких каблучках, с чувственными, но недовольными физиономиями; их глаза часто ясны и прозрачны, как вода; они держатся за руки, идут легко и проворно по грязному тротуару, соблазняемые компаниями мужчин, одетых в чёрное, в кожаной обуви, в элегантных шляпах. Я мог бы испытать радость от прогулки по иркутским «Елисейским полям», которые тянутся вдоль Ангары. Но дело в том, что в городе есть не только этот аспект сибирского Парижа. Дороги ведут в тупики, где пьяницы разбивают свои уже неузнаваемые лица. К сожалению, это не исключение, но свидетельство вырождения.
Сегодня утром я оказался внутри тупика подобного рода. Деловой офис гостиницы «Байкал», где царствует наиболее толерантная проституция, отправило меня ночевать к частному лицу за 10 евро за ночь.
Я прихожу туда раньше обусловленного часа и встречаюсь с неким Михаилом.
Этот русский со сносным английским предлагает мне свою помощь. Он объясняет мне, что нет свободной комнаты под номером 16. Хотя я заранее оплатил своё пребывание там. Не настаиваю и говорю, что вернусь к пяти часам, когда они должны меня принять.
Вновь начинаю свои блуждания по иркутским бульварам. Прохожу мимо статуи Ленина и иду до «Елисейских полей». Мой ум занят лодкой, которую я должен найти для своей экспедиции. Но нет никаких следов лодок на ангарских берегах. Перехожу по мосту и пересекаю рощу на полуострове. Гигантский усилитель играет современную музыку и сотни молодых людей стекаются сюда небольшими группами. Они болтают вокруг водочных и пивных палаток. Избегаю давки и выхожу на песчаный берег. Поднимаю глаза к свободному горизонту бегущей Ангары и различаю на востоке лодку, обтекаемые линии которой напоминают мне каноэ. Заинтригованный, я решаю пойти посмотреть её поближе на следующий день.
Полный надежд, улыбаюсь молодым людям, занятым поглощением алкоголя, угощаю сигаретой мужчину и возвращаюсь в свой потемневший тупик. Он не опасен, напротив, здесь чувствуется свежий шарм небольшого садика. Стучу в дверь 16-й квартиры и попадаю на молодого русского, который представляется Алексом. Он предлагает мне разуться и приглашает посмотреть квартиру, где я могу устроиться в 20-метровой комнате. Иду по коридору и встречаюсь взглядом с двумя молодыми девушками, сидящими на кухне. Они мне кажутся европейками. Закрываю за собой дверь комнаты и тут же осваиваю свою территорию, располагая на письменном столе путевые бумаги.
На картах берега Лены усыпаны маленькими чёрными прямоугольниками, представляющими избы, хижины охотников или покинутые домишки. На некоторых участках появляются пунктирные линии, указывающие дороги, которые можно использовать зимой на замёрзших болотах. Русло реки в
