Но это глупость, надо же, какая глупость! Как раз его уважение я и потеряю, так легко сдавшись».
В зале было душно, но когда Митя в перерыве вышел в фойе, роль которого играл тупик коридора, то и там оказалось нечем дышать; он направился было к лестнице, как его тронули сзади за локоть.
– Ты всё же пришёл… Спасибо, – сказал ему отец.
– Стечение обстоятельств…
Алексей Дмитриевич был не один, рядом стояла невысокая, ему по плечо, молодая женщина с вызывающе крупными серьгами в ушах; Митя решил – студентка.
– Людмила Родионовна, – представил отец.
Митя едва удержался от вопроса о сестрёнке Арине.
Кто, что она такая, осталось пока неизвестным, потому что Алексей Дмитриевич, довольный, как ехидно подумал Митя, тем, что сбыл её с рук, поспешил удалиться, не объяснив причин и адреса, а лишь выразительно помахав привезённой сыном папкой. Впрочем, оставил он свою спутницу не на одного растерявшегося было мальчика, а дождался, пока к ним не подошёл Богданов. Тот сразу завёл с дамой неспешную беседу (Митя всегда удивлялся тому, как иные умеют легко болтать с незнакомыми женщинами совсем ни о чём), а Людмила Родионовна попыталась разговорить и Митю, но неудачно, начав с частой ошибки взрослых – с расспросов о школьных уроках и оценках, а не о тех простых вещах, которые могли бы занимать подростков; Митя, оценивший это как сюсюканье, отвечал с заметной неохотою.
– Вы, Митя, кажется, оканчиваете школу?
Ему хотелось едко осведомиться, как она угадала, не ясновидящая ли она, а если нет, то откуда знает такие тонкие, скрываемые от мира вещи, и тогда уж не погадает ли ему по руке, однако вместо всего он смиренно пробормотал, что нет, впереди ещё год.
– И прощаетесь с отрочеством…
– Вот уж не беда: как все… гм… отроки, я тороплюсь взрослеть.
– Стоит ли? Это непоправимо.
– Нет, не стоит, – неожиданно согласился Митя, сбив её с мысли.
– Как всем отрокам, – объяснил Богданов, – парню хочется поскорее приобщиться к делу. Неважно к какому, но – в настоящей жизни взрослых. А я, грешен, путаю ему карты: предлагаю многие, самые разные версии. Пусть себе критикует и отвергает.
– И всё-таки, – снова обратилась она к Мите, – наверно, приходится как-то готовиться? Много ль? Не представляю, как это должно происходить теперь.
– Я готовлюсь, – ответил Митя, думая, что годы, когда готовилась она, ушли не так уж далеко. – Я читаю.
– То есть всё-таки знаете, какие книги, по каким дисциплинам…
– Да любые. Романы, повести…
Он не мог бы объяснить вслух, да более того, и сам ещё не догадывался, что и он, и всякий, читая, способен одновременно размышлять вовсе не о том, что видит на странице.
– Смотри, завалишь экзамены, – предупредил Богданов.
«Как бы
