вечность.
– Подожди, – говорит Кловер. – Роуэн, что с твоей рукой? Почему ты не сказал мне, что ранен? Выглядит ужасно!
Она тянется к окровавленной ткани, обернутой вокруг его рукава, а затем пытается дотронуться до его ладони, перевязанной бинтом поверх разорванной перчатки. Но он отталкивает ее, как и Флоренс:
– Это ерунда. Я в порядке.
Она раздраженно вздыхает, но не спорит. Чайник закипает, и Ариен снимает его с огня. Кловер возвращается к столу и начинает заваривать чай. Пока он настаивается, она достает из кармана небольшой стеклянный флакон. Жидкость внутри – ядовито-зеленая. Она наливает чай, затем открывает пузырек. Когда она разливает странное зелье по чашкам, оно слегка дымится.
Ариен тянется к своей чашке, но я кладу руку ему на запястье и останавливаю.
– Что это?
– Это чтобы помочь вам заснуть, – легко говорит Клевер. – Спокойным сном.
Роуэн без колебаний пьет свой чай, затем переводит взгляд с меня на мою нетронутую чашку:
– Ты думаешь, она хочет тебя отравить?
Его взгляд – вызов. Я смотрю на него, поднимаю чашку и делаю неуверенный глоток. Чай пахнет летом: листьями, цветами и ярким безоблачным небом. Но на вкус он ужасен, хуже любого настоя от травника.
Ариен тоже пьет. Ощутив вкус, он съеживается и с трудом глотает.
Кловер протягивает банку:
– Хочешь меда?
– Гм. – Он пьет еще, изо всех сил стараясь не кашлять. – Нет, спасибо.
Наши глаза встречаются, и его губы складываются в улыбку. Мой брат корчит мне гримасу, и я корчусь в ответ. Я заставляю себя выпить еще глоток чая, затем снова ставлю чашку на стол.
Роуэн устало вздыхает. Он проводит рукой по волосам, затем туже затягивает связывающий их шнур.
– Ариен, ты можешь занять комнату наверху.
Он хмурится, затем смотрит на меня.
– Полагаю, тебя тоже нужно куда-то пристроить. Попробуй открыть дверь напротив его комнаты, там должно быть не заперто.
– Да, хорошо. Спасибо, что нашли для нас место.
Я смотрю вглубь коридора, полного заброшенных комнат.
– Смотри, чтобы я не пожалел об этом.
Роуэн берет сосуд со свечой и протягивает мне.
– Прежде чем вы уйдете, нам нужно обсудить некоторые правила.
Он разговаривает с нами обоими, но внимание его сосредоточено явно на мне.
– Не ходи куда не надо и ничего не трогай.
– Ничего?
Я многозначительно смотрю на предложенную свечу.
– Это очень… неконкретно.
Он сует сосуд мне в руки, от внезапного движения пламя дергается.
– Надеюсь, мы друг друга поняли. Я не хочу повторения той глупой ночной выходки в доме у дороги. И держись подальше от озера.
Я крепко сжимаю руками горячее стекло, пока оно не начинает обжигать кожу. Внезапно меня охватывает ужасное осознание того, что прямо здесь, за темным садом, находится
