со стороны трибуны участников.
– Чего вы ждете? Ловите фуфангота! Гоните фуфангота! Фуфангот не может участвовать в турнире! Кто им позволил? Как вы это допустили?
– Плохо дело, – сказала Та-Та, оглянувшись на других участников. Они, как Маня только что, потрясали в воздухе кулаками.
– Так нас и вовсе снимут с турнира, – помрачнел Алик.
– Главное, чтобы Ромку не обидели, – сказала Маня.
Дети не успели придумать ничего, что бы они могли сделать в этой ситуации, как все крики разом стихли. Маня, Алик и Та-Та удивленно посмотрели на зрителей и на своих соперников. А те, в свою очередь, устремили взгляды в одну точку. Оказалось, точка эта находилась там, где сидели судьи турнира.
Жюри состояло из пятерых человек. И сейчас все пять фигур были на месте. А значит, организаторам удалось-таки найти нового судью взамен Ветрикуса Семнадцатого, скоропостижно и не по своей воле покинувшего этот мир.
– Согласно правилам турнира, … – сейчас громогласно вещала одна из фигур судейского сектора.
К ней-то и было приковано внимание всех, кто находился на ипподроме. Пожалуй, только Плямчик беззаботно пытался поймать лапой какую-то букашку.
– Не верю своим глазам… – сказал Алик. – Ворона!
– Та-Та, да это же Ганза Альбертовна! – Маня от удивления схватила подругу за локоть.
– Не может быть! – Та-Та протирала глаза и снова вглядывалась.
Но ничего не менялось: пятым судьей действительно стала ее тетя Ганза Альбертовна, которую дети между собой называли Вороной. Несколько месяцев никто не знал, где она находится, вернется ли целой и невредимой, жива ли она вообще. И на тебе – объявляется на турнире Конбуки. Да еще так эффектно.
– … участник поединка должен выступать на волшебном или не волшебном животном, которое живет или известно в Маголяндии. Нельзя выдавать за животных зачарованные конструкции или приводить на арену неведомых ранее зверей, – продекламировала Ганза. – Фуфангот – известное в Маголяндии местное животное. Нарушения правил в данном случае нет. У судейского корпуса нет прав отстранить чародея Романа и фуфангота Плямчика от участия в турнире. Участник может продолжать выступление.
Ганза, в отличие от своих пестрых коллег, была облачена в строгое черное платье. Что придавало ей особую серьезность. Она говорила четко, жестко, спокойно и важно. Завершив речь, Ганза Альбертовна грациозно села. Это был знак к продолжению соревнований.
Слова возымели успокоительный эффект для публики, участников и других судей. Зрители возвращались на свои места. Теперь они чувствовали себя неловко и сами не понимали, почему так испугались.
– Не знаю, чего это все струсили, – слышались разговоры.
– А ты сам, почему тогда ушел?
– Так ты ж пошел, а я за компанию…
Первый поединок Ромки завершился его досрочной победой. Мальчик даже не успел копье
