меня на регулярной основе, каждый раз отнимая у меня немалое количество нервных клеток.
Преображение в мадам Изольду являлось своего рода искусством и, как любое служенье муз, совершенно не терпело суеты. Врожденная дотошность заставляла меня уделять внимание мельчайшим деталям своего образа, а скошенная на считанные миллиметры «стрелка» частенько приводила к полному обновлению макияжа. Линзы, ресницы, ногти, парик – я впервые накладывала грим в настолько сжатые сроки и жутко боялась о чем-нибудь забыть. А ведь еще необходимо облачиться в свою эксклюзивную «робу», нацепить на себя целую прорву звенящих украшений и от души облиться приторно-сладкими духами, а затем как ни в чем не бывало сесть за руль и поехать на другой конец столицы в условиях нулевой видимости – в такие моменты я начинала всерьез задумываться о том, что подготовительные мероприятия отнимают у меня не меньше сил, чем сам процесс ясновидения, и на досуге мне стоит перевести данные затраты в денежный эквивалент и, однозначно, включить их в прайс-лист.
Перед выходом я мельком глянула на часы – до закрытия ювелирного магазина оставалось около получаса, и если я застряну в пробке, замерзающей под дверями моего салона Веронике понадобится уже не целитель, а патологоанатом.
От неизбежного попадания в дорожную аварию меня уберег сверхразвитый инстинкт самосохранения: так как дворники не справлялись с оседающим на лобовом стекле снегом, а зеркала и вовсе превратились в ненужные рудименты, я двигалась чуть ли не вслепую, как, впрочем, и подавляющее большинство столичных автомобилистов. В непрогретой машине было довольно холодно, однако, я умудрилась изрядно вспотеть – по известным причинам я понятия не имела, где и как окончится мой земной путь, но бесславная гибель в автокатастрофе казалась мне уж чересчур пошлой.
К счастью, мои худшие подозрения не оправдались, и я в очередной раз сделала мысленный реверанс в сторону чрезвычайно правдивых карт, предсказавших Веронике не глупую смерть в расцвете лет, а скорое рождение очаровашек-близнецов. Порядком окоченевшую блондинку отогрели сердобольные продавцы из ювелирного магазина и перед моими глазами «раба любви» предстала относительно целой и невредимой.
–Это вам очень дорого обойдется, – честно предупредила я мелко трясущуюся не то от озноба, не то от волнения Веронику, вкладывая в свои слова далеко не финансовый смысл, – надеюсь, вы понимали, на что шли, когда позвонили мне.
–Вы единственная, кому Ранги поверит, – в салон мы даже не стали заходить, и в суть вопроса блондинка вводила якобы пребывающую в абсолютном неведении касательно предмета разговора мадам Изольду прямо на пути в больницу. Причем некоторые всплывающие по ходу беседы подробности меня неприятно удивляли.
–С чего вы взяли? – я резко накрыла ладонью надрывающийся телефон. Извини, Кирилл, но сегодня твое место в самом хвосте очереди. Разгребусь с Те Ранги, авось и забегу к тебе на минуточку, если настроение появится.
