эстетическими рассуждениями об их жилищах!
Внезапно осознав, что зашла слишком далеко, молодая женщина умолкла; ее нижняя губа чуть заметно подрагивала.
Танкред не сказал ни слова. Его глубоко опечалило то, что женщина, которую он любит, способна выказывать такой консерватизм, выплескивать столько ненависти. Ее слова слишком напоминали постоянно звучащие на медиаканалах пустопорожние речи. Он не мог понять, почему она отреагировала так бурно, это ее недостойно. Может, она испугалась, что он вновь впадет в свои заблуждения, вернется к бунтарским мыслям? Но ведь то, чем он с ней поделился, не имеет ничего общего с проявлением мятежного духа. Его размышления основаны на более глубоком чувстве. Он и сам не очень понимал, что толкало его вновь и вновь задавать себе подобные вопросы, но это было совсем не то, что прежде. Это был не просто бунт против системы, которая его разочаровала, и уж точно не желание исправить ошибки.
В любом случае, каковы бы ни были ее мотивы, она не должна была так реагировать.
Пока Танкред молчал с замкнутым лицом, не зная, что ответить, к ним подошел молоденький бесшипник и обратился к Клоринде:
– Извините за беспокойство, мадам, – сказал он с таким видом, будто принес плохое известие, – но мой начальник, старший специалист по RK Угедон, просил передать вам, что не сможет заняться вашим бипедом раньше чем через час.
Разумеется, бедняге и в голову не могло прийти, какой неудачный момент он выбрал. Гроза разразилась мгновенно. Ярость амазонки выплеснулась в лицо бесшипнику, которому пришлось выдержать мощный поток брани. Он не осмеливался ни ответить, ни даже просто уйти, пока молодая женщина не закончит. Класс Ноль не поворачивается спиной к разговаривающему с ним солдату.
Танкред испытывал крайнюю неловкость. Он больше не мог терпеть подобное поведение Клоринды и резко прервал ее обвинительную речь:
– Мне пора. Увидимся позже.
Он развернулся и ушел. Первые несколько метров он надеялся, что молодая женщина окликнет его, но она этого не сделала. А он не мог бы сказать, расстроился он или нет, хотя в глубине души уже сожалел, что вот так оставил ее.
Когда Танкред ушел, Клоринда онемела и мгновенно забыла о причине своего гнева. Бесшипник воспользовался этим, чтобы немедленно смыться.
Молодая женщина поняла, что в глазах Танкреда перешла все границы. У нормандца были широкие взгляды, и к бесшипникам он относился как к равным. Клоринда не одобряла такую позицию. По ее мнению, существующая система аристократической иерархии представляет одну из основ общества. Например, ей никогда не пришло бы в голову сказать «спасибо» слуге. Однако, зная мнение Танкреда на этот счет, она понимала, что ей следовало бы просто отослать бесшипника, а не делать из него козла отпущения своих неурядиц.
– Чума задави Вильнёв-Касеня! – прорычала она.
Если бы этот идиот-главнокомандующий не относился к амазонкам с таким пренебрежением,
