И, приглашающе махая рукой, направилась вглубь ельника, по незаметной до этого тропке.
Позже, усадив гостей за стол, Энсварли – так звали старушку – сказала:
– Да, девка, сильна ты безмерно, но Силу свою не видишь, не признаешь, не понимаешь. Чураешься. Плохой её мнишь. Думаешь, рушит она всё. Да, рушит, коли границ не знает. Огонь в лесу силу взявший, большой беды натворить может. В печи, камнем, суть землей, в границы введенный, греет и кормит. Познать тебе Силу свою надо, увидеть в себе.
– Хорошо бы… Как, вот только? – спросила Кеяс.
– Зеркало особое найти тебе надо. Себя в нем сможешь увидеть, настоящую. Кто ты есть. Увидишь – дальше ясно станет, что делать, – ответила Энсварли.
– Где искать его? – спросила девушка.
– Вот тут есть некая закавыка. Точно, где лежит, никто не знает, но куда наперво отправиться надо, подскажу, – сказала старушка. – В дне пути отсюда вход под землю есть – приметы укажу. Спустись туда. Обратно выйдешь если, иди оттуда на запад – к горе придёшь. Не ошибёшься, гору-то, от подземелья в отличии, хорошо видно будет. Та, что небо вершиной ковыряет. Там, ясно дело, подняться нужно. Ну и спуститься, конечно, тоже. Такие вот тебе подсказки. Большего не скажу. Не вправе.
– Так просто? В пещеру спуститься, на гору подняться, – усомнилась Кеяс.
– Было б просто, ты б здесь не сидела и не спрашивала. А сама б кому рассказывала, куда идти, – сурово парировала старушка. – Будет рассуждать уж. Вон, спутник есть у тебя, не дурнее многих. Порасскажет чего по пути.
Вогте, до того молча сидевший и задумчиво слушавший женский разговор, прямо встретил взгляды обоих и коротко сказал:
– Разберемся.
Отдохнув и распрощавшись с Энсварли, пошли по указанной тропе в нужном направлении. В пути завели разговор.
– Что быть там может? Под землей, – спросила Кеяс. – Да и на горе тоже. Под землей что, сильней, правда, страшит.
– Что – точно, не скажу, не знаю. В том дело, что для каждого свое может быть. Как говорится – пока не спустишься, не узнаешь. Но быть ко всему готовой нужно. К опасности, к страшному, – проговорил, Вогте и, помолчав, добавил, – к смерти.
– Все равно пойду. Надо мне. Разобраться во всем хочу, – твердо сказала девушка.
Дальше шли молча, каждый о своем думал. На остановках Вогте уже привычно доставал дудочку, а Кеяс с Виндой танцевали, все больше сродняясь в совместном движении.
Наконец пришли. Привели приметы к холму каменистому невысокому: с одного края обрывалась пологость холма, дыру под землю открывая. Тропа в ту дыру под уклоном небольшим уходила. Перед входом остановились. Тянуло из мрака, валунами замшелыми обрамленного, холодом и еще чем-то – жутким.
Посмотрел Вогте на Кеяс с вопросом легким. Глянула девушка в ответ, губы упрямо сжала, глазами сверкнув, в сторону дыры взгляд оборотила и шагнула во тьму решительно.
