чего. Сложность для Нины была и в том, чтобы после этого успеть открыть свою дверь (которая могла и не открыться), дабы уйти в свой мир. А ведь, ликвидировав главу нацистов, она предотвратит Вторую мировую и спасет многие миллионы жизней.
Но только в этом мире, а не в своем.
Пусть даже так, и пусть она изменит ход истории в этом мире, а не своем – идея была более чем занимательная.
Но на дворе стоял август 36-го года, фюрер находился в Берлине, где выказывал всем «доброе» лицо рейха зла, патронируя проходившие там Олимпийские игры, и до войны было еще несколько лет.
А вот до смерти Энтони Марстенса, который запаздывал, оставалось всего несколько часов.
– Вы не поедете? – любезно спросила Нина синеглазого нахала, а тот, одарив ее странным взглядом, произнес:
– Мисс Клейторн, давайте останемся, а они уедут.
Остолбенев, девушка спросила:
– Почему?
Неужели убийца – Ломбард? От этой мысли у нее защемило сердце. Ну нет, он не убийца, и вовсе не потому, что она, как ни крути, испытывала к нему чрезмерную и такую опасную симпатию (мисс Блор вон боготворила немецкого рейхсфюрера), и даже не потому, что Ломбард был, судя по всему, не такой уж состоятельный, несмотря на все свои слова, которые представлялись попыткой пустить пыль в глаза, а по той простой причине, что, будь он мистером Eu. R. Dudd, он бы ни за что не стал отговаривать Веру от поездки на остров Альбатросов.
Ни за что.
У Нины даже от сердца отлегло: значит, она уже исключила одного «альбатроса» из списка подозреваемых?
Но ведь этот Eu. R. Dudd был хитер и коварен, строил ловушки и умел стратегически планировать свои злодеяния, поэтому, могло статься, это всего лишь одна из таких «загогулин», дабы все запутать и…
И, расположив ее к себе и сделав своей марионеткой, манипулировать ею, дабы иметь возможность претворить план по убийству на острове девяти человек в жизнь.
Точнее, в смерть.
Ломбард, нахмурившись, сказал:
– Не нравится мне все это. Странные люди, подозрительные приглашения от разных лиц. Это что, какой-то розыгрыш?
Он говорит правду – или, намеренно откровенничая, пытается добиться ее расположения и завладеть ее доверием?
– Так вы не поедете? – спросила с тайной надеждой Нина. Если Ломбард не поедет, а Энтони Марстон, точнее, Марстенс, опоздает, то уже два «альбатроса» сумеют избежать гибели.
А если Моррис последует совету, который содержался в отправленном ею анонимом письме, то даже три.
Ломбард, пристально глядя на нее, спросил:
– А вы?
– А почему вы отвечаете вопросом на вопрос?
– А вы почему, мисс Клейторн?
И он добавил:
– Думаю, нам надо кое о чем поговорить, и сделать это лучше на материке, а не на этом острове.
Ну
