с ним. Мы тоже стреляем не хуже.
И он опять стал вглядываться в окна горящего дома.
По завоеванному им миру, по городу в черном дыму своевольно бежала девчонка в белой куртке. Стихли разрывы, не слышны были автоматные очереди. Только треск пожара и черный дым в вышине. На девчонку смотрели с верхних этажей пресненской высотки и сквозь разбитые окна Дома Советов.
Она бежала, задыхаясь и давясь холодным октябрьским ветром, чуть отстранив руку, будто старалась защититься. Откуда-то, совсем издалека, еле различимо донеслось до нее: «Аня! Аня!». Она остановилась на мгновение, оглянувшись, что-то прошептала и опять повернулась к огромному, воющему перед ней пожару.
И распятая в перекрестье прицела, успела сделать еще несколько шагов.
Пуля пробила воротничок куртки и разорвала артерию на шее.
Она опустилась на асфальт, уронив голову на грудь, коснулась рукой шершавого камня у края мостовой. И трех последних ударов сердца хватило, чтобы подумать: «Так что же? Кроме этой боли ничего не будет? Она навсегда?»
И все иное было на этом страшном белом свете уже без нее.
Олег вернулся в комнату и сел на пол у шкафа.
– Что вы так побледнели? – спросил человек в черном пальто. – С сердцем что-то?
– Нет, вроде, – ответил Олег и подумал: «Какая теперь разница!»
– А что на улице? – спросил парень в вельветовой кепке.
– Солдаты, бэтээры…
Человек в черном пальто протянул руку, представился:
– Петровский Владимир Сергеевич!
– А я – Александр. Просто – Саша. – Парень в вельветовой кепке тоже протянул Олегу руку: – Будем здоровы. То есть знакомы. Тут все перепутаешь.
– Здоровыми тоже хорошо бы остаться, – заметил Петровский.
Донесся сильный грохот. Со скрипом отворилась дверца книжного шкафа.
– Судя по всему, положение у нас аховое, – объявил Петровский. – Но и выбраться отсюда нельзя.
– Давайте так! – предложил Олег. – Я попробую спуститься вниз, к центральному входу, а вы – по ближним лестницам. Посмотрим, что там, и опять здесь соберемся.
– Мне бы лучше остаться, – ответил Петровский. – Колет сильно в боку.
– Пойдем лучше вместе! – предложил Саша.
В конце коридора они остановились и выглянули на лестничную клетку. С нижних этажей и с улицы доносилась густая автоматная стрельба. На полу у лифта лежали два тела. Лицо одного было прикрыто серым шарфом.
Этажом ниже стояли несколько человек без оружия и тучный мужчина в бронежилете поверх пиджака с депутатским значком и с автоматом на плече. К мужчине приставал мальчишка лет семнадцати в тонкой спортивной куртке:
– Ну, вам-то автомат дали!
– Кому надо, тому дали! – Мужчина пытался заглянуть в лестничный проем.
– Дайте мне
