себя улыбнуться, сделала глубокий вдох. – Думаю, надо завязывать с кислотой.
Блондин кивнул.
– Ты на машине? – спросила Наоми.
Он снова кивнул.
– Отвезешь меня домой? Хочу собрать вещи и съехать.
– Сейчас? – спросил блондин.
– Так надо, – Наоми выдержала его пристальный взгляд. – Так, правда, очень-очень надо.
На черном еще пахнущeм конвейером «Плимуте-Барракуда» они добрались до Третьей Стрит. Блондин в основном молчал. Он лишь назвал свое имя – Кларенс Кеттел. Молчала и Наоми. Белые сиденья «Плимута» неприятно резали глаза, резонируя в темноте. Особенно сзади.
– Снова ангел? – пошутил Кеттел.
Наоми натянуто рассмеялась, вспомнила размалеванное лицо трансвестита и брезгливо передернула плечами. «Может быть, все это было в моей голове? – подумала она, покосилась на нового друга. – Может быть, у него есть ответы? Или у того ангела, который сидит на заднем сиденье?» Наоми вымученно рассмеялась.
– Знаешь, как меня раньше звали? – спросила она Кеттела, пытаясь отвлечься. – Рашель. Правда, дурацкое имя?
– Правда, – согласился Кеттел.
Его улыбка определенно нравилась Наоми. В этой улыбке была сила и уверенность. «Мне бы такую улыбку», – подумала Наоми, увидела дом, где снимала с Маорой Мэнди квартиру, попросила Кеттела остановиться.
– Ты ведь вернешься? – спросил он, взяв ее за руку.
Его хватка тоже понравилась Наоми. Не грубая, но настойчивая, требовательная. Хватка человека, который уважает себя и готов уважать других.
– Дай мне пятнадцать минут собрать вещи, – сказала Наоми.
Она вышла из машины. Ночной воздух был свежим и прохладным. «Плимут-Барракуда» стоял под фонарным столбом, и его черная краска переливалась в желтом искусственном свете. Наоми не хотела смотреть в салон машины, но глаз невольно цеплялся за светлый кожаный салон. Руки блондина лежали на руле. Между пальцами левой дымилась сигарета. Правая выбивала дробью незнакомую мелодию. И никаких ангелов. Никаких резонирующих силуэтов. «Еще бы избавиться от воспоминания о накрашенном лице трансвестита», – кисло подумала Наоми, затем представила свою квартиру, представила, что скажет, если увидит там Мэнди. Ведь он мог уже вернуться с вечеринки. Сделал свое дело и вернулся. Но что в этом случае делать ей? Как объяснить свой уход? А если он не захочет ее отпускать или закатит скандал? Наоми постучалась в окно «Плимута».
– А ты не можешь пойти со мной? – спросила она Кеттела, когда он опустил стекло.
Не говоря ни слова, он вышел из машины. В молчании они вошли в подъезд дома, поднялись на лифте. Коридор на этаже Наоми был узким, стены выкрашены в зеленый цвет. Ключ от квартиры лежал в горшке под камнями, где когда-то давно рос кактус. Жители устроили в горшке пепельницу и кактус зачах. Наоми вдруг подумала, что весь этот дом какой-то мертвый и, покинув его, она ничего не потеряет, потому что здесь уже нечего терять кроме соседа трансвестита. Да и тот лишь притворяется
