продолжив совершенствовать свои навыки в более престижном учреждении. Барти тоже не стоял на месте и вскоре заинтересовался фармацевтикой. Теперь главной его целью была разработка лекарств для облегчения жизни душевнобольных. Дела с этим шли не весьма удачно, так как ему уже неоднократно отказывали в финансировании в связи с токсичностью разрабатываемых препаратов.
– Почему так долго, Чарльз? – возмущенно поинтересовался мужчина, торопливо вешая пальто и шляпу.
Доктор хотел было что-то ответить, но был ошарашен подозрительным поведением своего коллеги, который не дожидаясь приглашения направился вглубь коридора.
Они прошли в рабочий кабинет.
– Прости, я не ожидал, что буду спать так долго, – все-таки произнёс Чарльз.
– Нет времени для оправданий, – протараторил Барти, ставя на стол свой саквояж, – Нам нужно поговорить об Ингрид.
Доктор вдруг заметил, что у Бартемиуса трясутся руки.
– Ты что опять тестировал на себе свои препараты?
– Я?! Нет! И вообще… Стоп, что? Сейчас не об этом, – речь Барти была абслютно бессвязна, – Либо мы сейчас поговорим о том, о чем собирались, либо я ухожу!
– Я внимательно слушаю, – процедил сквозь зубы Чарльз, раздраженный резкостью своего коллеги.
– Я сильно рискую, приходя сюда сегодня, но ты мой друг и я хочу предостеречь тебя. Эта пациентка очень опасна, – Его речь внезапно выровнялась, – За всю свою карьеру я видел многое, но такого – никогда.
Доктор издал лёгкий смешок.
– Прошу тебя, будь осторожен. Она истинный ночной кошмар. Никогда не теряй бдительности в её присутствии…
Мужчина молча слушал его, подперев голову кулаком, на его лице играла саркастическая усмешка.
– Барти, если девочка-подросток заперла тебя в кладовой, это еще не значит, что она представляет смертельную угрозу обществу.
Услышав это, Бартемиус обиженно поджал губы.
– И, знаешь, я не осуждаю её поступок, – добавил доктор, деловито разглядывая свои ногти, – Порой ты бываешь таким занудным.
– Чарльз! – он возмущённо стукнул по столу, – Я рассказываю тебе серьёзные вещи, а ты находишь это весёлым?
– Хорошо, извини, – примирительно приподняв руки ответил мужчина, – В этих рассказах нет ничего смешного, но зато в раздувающем ноздри от ярости психиатре напротив меня…
– Пинье! – прервал его на полуслове уже и без того немало взвинченный Барти. Его голос смешно истончался под воздействием эмоций и напоминал поросячий визг, это всегда забавляло Чарльза.
Доктор вдруг поймал себя на мысли, что сейчас выглядит в точности как Ингрид, пока разъярённый Бартемиус призывает его проявить хоть немного серьёзности.
Их беседа длилась еще около получаса. Всё это время Барти фанатично отстаивал свою позицию.
– Я знал, что ты мне не поверишь! – с этими словами он
