прожигая лицо, смотрел Фарид. Беспощадный. Бессердечный. Поглощенный лишь одним желанием – отомстить. Удивляя и его, и всех вокруг, Изабель, вдруг, робко улыбнулась.
– Я готова принять свою участь, – тихо, но слишком громко для Фарида, сообщила герцогиня.
На долю секунды, у капитана свело скулы. Он ожидал, что Изабель будет выказывать свой протест, что она попытается доказать ему свою невиновность, и от того, Фариду было непривычно от покорности этой красивой, гордой женщины.
6
Изабель старалась держаться. Но с каждым новым шагом делать это становилось труднее. Все кругом – стены, люди, даже небо – давили на герцогиню. Никогда прежде она не была в подобном месте, и никогда раньше ей не приходилось становиться безвольной рабыней. Ужасающая правда сдавливала сердце Изабель. Происходящее казалось дурным сном, от которого так хотелось проснуться! Но шли минуты, и и сон становился свершившейся судьбой…
Когда Изабель и Фарид в сопровождении двадцати членов экипажа свернули с главной, пыльной улицы на узкую улочку, девушке, на миг, захотелось провалиться сквозь песок, что был у неё под ногами. Там, впереди, глазам герцогини предстал тот самый невольничий рынок. Все оказалось хуже, чем она думала. Невозможно было заранее приготовиться к такому зрелищу.
Яркие шатры не скрывали ужасающей картины – кругом были женщины различных возрастов, большинство из них стояли обнаженными или же были одеты столь откровенно, что это не спасало от чужих, голодных взглядов. Кто-то из красавиц (а они, без сомнения, таковыми являлись) уже смирился с участью – и в глазах их Изабель отчетливо видела болезненное равнодушие к происходящему. Кто-то из женщин все еще продолжал бороться, что стоило одной из них удара по щеке её владельцем.
Герцогиня испуганно вздохнула. Горячая волна негодования, протеста, колыхнулась в её груди, а потом – тут же стихла, когда девушка встретилась взглядом с черными глазами Фарида. Не желая показывать свой страх, Изабель спешно отвела взор в сторону. Лишь бы не смотреть на этого опасного мужчину. Лишь бы не выдать своих чувств.
Герцогиню затошнило, когда она в сопровождении Фарида и других мужчин, прошла в глубь рынка. Казалось, хуже быть не могло, но, окунувшись в этот шум, в эти ароматы, смешавшие в себе запах пота и благовоний, запах страха и похоти, равнодушия и отчаяния, Изабель всей душой устремилась в своих молитвах к Создателю.
«Дай мне сил, Господи, дай мне сил справиться», – пульсировало в груди герцогини.
С двух сторон от Изабель располагались шатры, хозяева «товара» сладкими голосами зазывали богатых покупателей, коих, к ужасу девушки, оказалось здесь немало. Загорелые мужчины, кафтаны которых едва не лопались от огромных животов, и… Боже, Изабель вытаращила глаза, как только увидела еще одних потенциальных покупателей чисто европейской внешности. Один
