сидя за письменным столом, ошеломлённо наблюдал за этой картиной. Носильщики преклонили колени и осторожно опустили паланкин на ковёр. Затем они уселись на корточки вдоль стены, приклеившись к ней потными спинами. Воины заняли позицию у двери в готовности по первому же знаку своего господина перерезать глотку кому угодно. Громадный тёмнокожий детина, настоящий великан, установил напротив стола нотариуса высоченное, похожее на трон кресло, накидал на сиденье бархатных подушек. Бабаус подошёл к окну и резко махнул рукой. Какофония снаружи мгновенно смолкла.
– Великий бошкун имолов Амальрик, пусть он светит нам, пока светит солнце! – громогласно выкрикнул всё тот же глашатай, незаметно втёршийся в толпу воинов.
Как по команде носильщики у стены с грохотом пали ниц. Воины встали на одно колено, схватившись за рукояти кривых сабель. Бабаус откинул златотканый полог у паланкина. Оттуда показалась пухлая рука. Она щёлкнула короткими пальцами, унизанными кольцами. Громадный детина (Мельхиор никогда не видел таких больших людей) подхватил руку и вытащил из паланкина низенького невероятно толстого человека в золотисто-жёлтом наряде. Через плечо толстяка струилась чёрная муаровая лента ордена Гведского орла, к которой был прикреплён большой крест. Грудь украшала орденская звезда, усыпанная драгоценными камнями. Из-под носа Амальрика, словно гигантские замёрзшие сопли, полумесяцами вздымались навощённые усищи. Жирную шею скрывала кольеретка из птичьих перьев и несколько рядов янтарных бус. В ушах блестели золотые серьги в виде скорпионов. На тюрбане сверкал крупный бледно-жёлтый бриллиант в форме сердца. Кабинет наполнился ароматом розового масла.
Великан отнёс великого бошкуна к креслу, усадил на подушки, а сам встал на четвереньки у подножия. Амальрик поставил свои ноги на спину богатыря, поправил орденскую ленту и удовлетворённо вздохнул.
– Ну вот и я, милейший месьер Мартиниус, – произнёс великий бошкун сладким голосом. – Прошу простить за вторжение, но мне нужно с вами поговорить.
– Я готов вас выслушать, месьер Амальрик, – коротко ответил нотариус.
Толстяк мягко хлопнул в ладоши. Низко ему поклонившись, Бабаус рявкнул:
– Хоп, бошкун!
Потом первый секретарь повернулся к свите и яростно взревел:
– Ждите снаружи, псы!
Носильщики вскочили на ноги, перемешались с воинами, и вся пышная свита великого бошкуна бросилась вон. Через мгновение в кабинете остались лишь Амальрик, Бабаус, да здоровяк на четвереньках под ногами своего повелителя. Ну и Мартиниус с Мельхиором, разумеется.
– Наконец-то можно спокойно побеседовать, – сказал Амальрик, когда топот придворной орды затих внизу. – Сейчас я расскажу, милейший месьер Мартиниус, какое важное дело привело меня сюда.
Глава пятая. Просьба Амальрика
Амальрик выждал паузу, но все молчали, тогда он продолжил:
