не лопающихся от обилия содержимого папок. Слева от шкафа громоздились уродливые часы со странно вытянутым в ширину золотистым циферблатом, маятником для которых служили две белки, вцепившиеся в почти равную им по размерам шишку.
Все подобные задержки подвергались подробнейшему описанию в подписанном им договоре и, несмотря на то, что сам я считал небольшое и вполне привычное женское опоздание не таким уж и неприятным для себя, мне было приятно использовать эту слабость для своей выгоды.
– Я не устаю благодарить вас, доктор и вспоминаю в каждой молитве. После первого же вашего сеанса она стала намного покладистей, а прогулка и вовсе привела ее в восторг. – он склонился ко мне, бросил быстрый взор на стоявшего в дверном проеме Кабросса и превратил голос в тенистый шепот. – Она даже сделала кое-что особенное для меня и сказала, что это вы уговорили ее.
Улыбка моя допускала такую возможность.
– Следовало раньше обратиться к вам. – он выпрямился, повернулся к своим чертежам, глаза его сощурились и сам он помрачнел. – Мне приходится все больше времени проводить на работе. Флоту нужны новые котлы. Вы слышали о «Короле Гарценде»?
В газетах мне встречались статьи про тот корабль, обещавший стать самым большим из всех, существующих в настоящее время и снабженный невероятным количеством пушек совершенно немыслимого калибра. Кабросс, побывавший в нескольких морских сражениях, скептически усмехнулся, когда я спросил у него, действительно ли такой корабль будет непотопляемым и непобедимым.
– Если наш котел пройдет испытания, то его поставят на Гарценда и это будет невероятный успех. – инженер обошел стол и сел в свое кресло, отличавшееся от моего лишь более высокой спинкой. – Возможно, мы даже сможем тогда переехать в столицу, как того хочет жена.
Внезапно он забеспокоился, руки его сцепили пальцы, он наклонился вперед.
– В этом случае вы ведь сможете порекомендовать нам кого-либо из ваших коллег?
– Несомненно. – представление о том, кому именно я передам столь занятного пациента у меня имелось, хотя и сопровождалось оно неприятной профессиональной ревностью.
Кабросс посторонился, пропуская служанку.
– Госпожа готова принять вас.– она поклонилась, краснея под взглядом моего слуги и мы последовали за ней по коридорам, в некоторых нишах уже принявших установленные на высоких столиках горшки с цветами и одинаковые статуи обнаженных девушек, поднимавших над головами жертвенные чаши.
Войдя в спальню и закрыв за собой дверь, я не обнаружил девушки в постели. Из уборной доносился неясный стук и я, позволив себе краткое недоумение, поставил саквояж на прежнее место, поглядывая на узкую белую дверцу.
Появление свое она сопроводила взлетевшими
