супермаркет зашел. Жанна Яковлевна только завтра пожалует.
Максим с трудом поднялся на затекших ногах:
– Здравствуйте, Иван Семенович.
Садовник крепко сжал ладонь Максима:
– С возвращением, – он ловко выцепил из кармана брюк связку ключей и открыл калитку, – иди за мной.
Максим накинул на плечо лямку рюкзака, схватил гитару, чемодан и поспешил за Иваном Семеновичем.
Дом казался покинутым. Ставни закрыты. Плющ разросся, скрывая местами кирпичную кладку. Его курчавая шевелюра спускалась с крыши и шапкой нависала над эркером первого этажа. Вдоль выложенной плиткой дорожки – от калитки до крыльца – выстроились в ряд фонари, выпустив навстречу сумеркам короткие тени. Над головой, глухо ухнув, пролетела птица.
– Электричество отключили? – с тревогой спросил Максим.
– Вторую неделю с перебоями. Кабель в поселке меняют. Пришлось генератор старый в порядок приводить. Свет в доме есть.
Максим вздохнул с облегчением: не хотелось в первую же ночь вздрагивать от каждого шороха на новом месте.
«На новом. Сказанул, тоже мне», – в детстве облазил здесь каждый сантиметр.
Они обошли дом слева, поднялись по широким ступеням крыльца и остановились перед металлической дверью. Садовник поставил сумки на низкую скамью у каменных балясин, и передал фонарик:
– Посвети-ка. Замки менял после смерти Алисы Витальевны. К ключу не привыкну.
Максим вздрогнул: он редко называл бабушку по имени. Когда в деканате сообщили о смерти Алисы Витальевны Стрельцовой, не сразу сообразил, о ком идет речь.
Вошли в холл. Иван Семенович скинул обувь и прошелся вдоль стены, щелкая выключателями:
– Алиса Витальевна всегда следит… следила, чтобы везде свет горел. Не экономила на этом.
«Для меня старалась».
Тугой ворот водолазка вдруг сдавил Максиму горло.
– Комната где твоя, не забыл? – Иван Семенович уже гремел посудой и шуршал пакетами на кухне.
– Помню, – Максим огляделся.
Центральную часть холла занимала печка. Старинная. Облицованная цветными изразцами с замысловатым кружевным орнаментом. В детстве он любил забираться на высокую лежанку и отогреваться после прогулки на морозе.
Из кухни выглянул Иван Семенович с большим ножом в руке:
– Чего застыл. Воспоминания?
– Да. Навалилось как-то.
– Немудрено. Мог бы почаще приезжать, – садовник что-то кромсал: с кухни доносились частые постукивания ножа о дерево. – Алиса Витальевна каждый год тебя ждала. Комната всегда наготове.
«Столько лет скучал по дому. А приехал – все чужое».
Иван Семенович снова выглянул. На этот раз, с куриной тушкой, обмазанной чем-то коричневым:
– Через полчаса ужин. Мясо. Салат. Пить будешь? Не знаю, что у вас там принято.
Максим
