засмеялась и произнесла:
– Я говорила тебе не хмурься, морщины появятся раньше времени, – она легонько толкнула ее локотком в бок, вновь засмеялась и ушла. Сара видела, как она подходит к Никосу и что-то говорит ему. Потом услышала звонкий смех своего крестника, и вот уже Михалис протягивает ручки к маме и, обхватив ее за шею, перебирается к ней на руки. Сара, наблюдая за этой милой картиной, невольно улыбнулась.
«А ей идет материнство», – подумала она. Да, Клео была одной из немногих женщин, которую материнство красило, делало еще прекраснее и женственнее.
Сара заметила, как Никос посмотрел в ее сторону. Пробежался взглядом по ней сверху вниз и обратно. Его губы расползлись в улыбке, а в глазах появился тот самый азартный блеск, который Сара видела уже не раз. Блеск, который свойственен мужчинам, когда они смотрят на нее. Она перестала улыбаться, и тяжело вздохнув слегка помотала головой, словно рассеивая наваждение и, повернувшись, вышла на лоджию.
«Немного свежего, прохладного воздуха будет сейчас как нельзя кстати», – подумала она.
– Ты похожа на одинокую волчицу с глазами спелой оливы и сердцем любящей матери, к которой тянутся дети, – услышала Сара мужской голос за спиной и повернулась.
В нескольких шагах от нее стоял Никос. Сара посмотрела ему в глаза, но прежнего блеска в них уже не было. Зато появилось что‐то другое. Этот взгляд был ей тоже хорошо знаком, но она никак не могла вспомнить, где она его видела. Когда? У кого? Она молча отвернулась и продолжила смотреть на море. Никос подошел ближе и встал рядом.
– Прекрасный вид, – сказал он и посмотрел на нее.
– Да, чудесный, – тихо ответила Сара.
– Я Никос, – представился он и протянул руку.
Сара вновь посмотрела ему в глаза, потом перевела взгляд на протянутую руку. Смуглая, загорелая кожа очень контрастировала на фоне белоснежной рубашки.
– Сара, – ответила она, вложив свою ладонь в его руку. Никос слегка сжал ее маленькую ладошку, которая утонула в его руке, и провел большим пальцем по запястью.
– Какая гладкая и шелковая кожа.
Сара выдернула ладонь из его руки, тяжело вздохнула и вновь отвернулась.
– Это просто комплимент, не более, – сказал он.
– Да. Я так и поняла, – коротко ответила она.
– Но он тебе не понравился, – заключил Никос.
– Дело не в тебе, не в комплименте, просто… – она замолчала.
– Просто…– повторил Никос, – ты не договорила.
Сара вновь повернулась лицом к нему, еще раз окинула его взглядом и … заулыбалась.
– Так почему же я похожа на одинокую волчицу с какими‐то там глазами и сердцем? – спросила она, меняя при этом тему их разговора, и как можно беззаботнее улыбнулась.
– Запомнила? – Никос засмеялся. – Одинокая волчица с глазами спелой оливы, – еще раз повторил он, замолчал на секунду и продолжил, – этого не объяснить.
– А ты попробуй.
– Ты выделяешься из всех здесь
