загрузят серебром и храмовыми сокровищами. Так что не подведи! У нас не будет времени на ошибку. Ты один пойдешь?
– Да, – ответил Питер, надевая треуголку и засовывая за пояс два пистолета.
– Я п-п-пойду тоже, – пираты с удивлением переглянулись. Голос подал бывший доходяга Оливер Эшби.
Только сейчас Грейс заметила, как изменился неприметный юноша. Его когда-то сутулые плечи развернулись, а во взгляде появилась уверенность и вызов. «А он красавчик!» – подумала капитан Моран.
– Вот еще! – возразил Питер, – я и один справлюсь.
– Одному идти опасно, П-п-питер, – настойчиво возразил Эшби, – ты от меня не от-от-отвяжешься.
Грейс и Осборн переводили взгляд от одного упрямца к другому.
– Вот что, детишки, – рявкнула она, – мое решение, пойдете оба!
Петька сердито взглянул на Оливера.
Кингли и Эшби погрузились в шлюпку. Оливер молча показал Петьке на небольшой грот, где можно оставить лодку.
– Глазастый! – буркнул Питер. – Не зря напросился.
Берег, скалистый и высокий, казался неприступным. Моряки, пройдя по воде немного, стали взбираться наверх. Вскоре они увидели мачты испанских кораблей, на пристани происходило активное движение. Питер и Оливер расположились на плоской скале, прекрасно подходящей для наблюдательного пункта.
– Смотри, Питер, – Оливер показал на группу испанских моряков, которые при свете факелов катили большие бочки к галеону. Одна из них выскользнула из рук грузчиков и плюхнулась в воду. – Там явно не серебро. Очень уж они спокойно отнеслись к ее потере.
В бухте стоял галеон, 28-пушечный фрегат и 24-пушечный бриг. На все суда моряки грузили бочки и ящики.
– Вот что, Олли! – прошептал Петька, и его глаза блеснули азартом. – Я подойду ближе, ты остаешься здесь.
– Ты с ума с-с-сошел! – не поверил своим ушам Эшби. – Что ты с-с-собираешься делать?
– Помогу ребятам с погрузкой, – блеснул белозубым оскалом Петька. – Авось не подведет! – и моряк исчез в темноте.
Оливер наблюдал со страхом за своим другом. Питер сначала исчез из виду, но потом удивлению Оливера не было предела. Петька, вероятно оглушив одного из испанцев, уже в мундире несчастного, нес большой ящик, который казался очень тяжелым.
– Что это у него за «Авось» т-т-такой! Он с-сумасшедший!
Работа у испанцев кипела и к рассвету все три корабля были готовы к отплытию. Безмятежная обстановка, мерное шуршание волн и предрассветный бриз убаюкали бедного Оливера. Он задремал, как не старался противостоять малодушному желанию поспать. Он очнулся от того, что рядом с ним кто-то тяжело плюхнулся.
Уже забрезжил рассвет и Оливер, протирая глаза, заметил совершенно довольную мину Питера.
– Серебро на бриге, – произнес Петька, отхлебывая из фляги воду.
– Черт,
