голову и посмотрела на него.
– Простите, Ксения Егоровна, – проговорил он, но глаза не опустил, – я оскорбил вас?
Губы девушки слегка тронула улыбка.
– Помните, как у Лопе де Вега, Петр Алексеевич? «Любовью оскорбить нельзя!»
Петр хотел ответить Ксении, но в дверях опять показалась Фекла. Она уже не глядела сурово, женщина жестами показала, что к дому подходит Егор Иванович.
Профессор Давыдов Егор Иванович воспользовался своими связями и положением друга самого Ломоносова. Он справил паспорт для Петьки на имя мичмана Питера Кингли. Договорился с капитаном брига «Гордость Королевы», судна весьма сомнительного, но, по крайней мере, менее опасного, чем Тайная канцелярия. Вольную получить для Петьки сталось делом пока невозможным, но Давыдов не терял надежды. Сам Ломоносов обещал пособить. Егор Иванович принес одежду для Петьки и велел собираться. На рассвете бриг покидает Санкт-Петербург.
Егор Иванович должен был встретить Петьку на пристани. Молодые люди прощались у черного входа. Ксения, силясь улыбнуться, протянула было Петьке руку. Но потом медленно подошла к нему и уткнулась головой в его грудь. Он едва подавил желание обнять девушку.
– Петр Алексеевич, неужели мы больше не увидимся?
Захлестнуло Петьку отчаяние. Не стал крепиться. Прижал Ксению к себе со всей страстью.
– Ты же у меня ведунья, голубка моя, Ксюша! – прошептал он, сердце бешено колотилось и сжималось от боли одновременно.
– Как ласково-то, Петрушенька…
Вдруг разжал он объятья, покачал головой:
– Зачем же все так вышло, ведь беглый я! Дурак! Забудьте меня, Ксения Егоровна!
Петька взял ее за руки. Последний раз посмотрел в раскосые серые глаза, нахлобучил треуголку и вышел.
***
Гамак мерно раскачивался, и Петька уже дремал, и виделась ему полоска света на милой щечке, и сердце ныло невозможно.
Глава 11
Проход через мыс Горн стал для Оливера не просто испытанием. Возможно, если ад существует, как думал молодой Эшби, то он должен выглядеть именно так. Огромные волны, пронизывающий западный ветер, сбивающий с ног бывалых моряков, серая мгла вместо неба.
Единственным счастливым обстоятельством Оливер считал то, что он теперь являлся частью экипажа брига «Гордость королевы». Правда, капитан Осборн, оглядев его с ног до головы оценивающим взглядом, никак не мог понять, чем может быть полезен этот худосочный, не ведающий морского ремесла юноша.
– На что мне этот балласт, Кингли, – ответил он Питеру на просьбу оставить мистера Эшби на борту.
– Парень он жилистый, – возразил его мичман, – остальному я его научу. – Питер хмыкнул.
– Дело твое, Кингли, – согласился капитан, – я с ним возиться не стану.
Пока шли вдоль восточного
