пожелают. А именно так и было – никакие ограничения не устанавливали. Но в прочем… не её это дело. Сегодня нужно было заглянуть в бар и посмотреть, что там да как, а серьёзные вопросы оставим другим. Пусть сами разбираются.
Вика подошла к одной из раковин и бросила взгляд на дверь, ведущую в душевую, не уступающую размерами спортивному залу. Сначала она почистит зубы, затем прополощет рот, а после пойдёт и хорошенько помоется. Потом позавтракает, но перед этим обязательно разбудит Егора. Вика будет стараться изо всех сил не позволять ему унывать, потому что больше не хочет видеть его грустное, с ручейками слёз на щеках лицо. Она знала, что он похоронил своих родителей, и даже боялась представить, насколько это было страшно и тяжело. Об этом могли сказать выкрики Егора прошедшей ночью и стоны, пробивавшиеся сквозь сон.
Вокруг царствовал обыденный шум, какой можно было встретить в любом общежитии: из открытых кранов лилась вода, мужчины разговаривали друг с другом, пока брились (хотя таких было немного), что-то где-то постоянно падало – то ли паста, то ли щётка, – и совокупность всех этих звуков не могла не успокаивать. Они были отголоском ушедшего, такого прекрасного мира, что уже не вернуть. Если закрыть глаза, можно представить, что никакого апокалипсиса и не было, всё хорошо и скоро надо начать собираться в школу, чтобы не опоздать на первый урок.
– Медитируешь?
Вика очнулась и повернула голову в сторону позвавшего её голоса. К соседней раковине подошла Влада с точно такими же зубной пастой и щёткой – на всех выдавали один товар. Тёмно-зелёные глаза лучились радостью, а на лице играла лёгкая сдержанная улыбка. Значит, сегодня хорошее настроение не только у Вики.
– Вспоминаю, как всё было до. Хочется многое забыть, но не получается.
– Понимаю, – Влада открутила крышечку тюбика и выдавила на волоски щётки что-то, смахивающее на оживший кефир. – Самой тяжело принять случившееся. Но сейчас, вроде как, всё налаживается, так что, наверное, волноваться не о чем. Так?
– Не знаю. – Вика начала чистить зубы, не удивившись отсутствию вкуса у пасты. Убрала волосы назад и сплюнула в раковину. Прежде чем вода смыла плевок, Вика заметила в нём кровь, вытекшую из дёсен. – Но меня что-то настораживает. Немного, но настораживает. Особенно эти Святцы. Зачем они так одеваются? Как будто на войну собираются.
– Мне всё равно, лишь бы меня не трогали. – Влада говорила слегка невнятно, не вынимая изо рта щётку. Совсем как ребёночек, учащийся чистить зубки. – Подождём пару деньков, они очистят город и опустят нас на землю. Не представляю, как они выделят каждому по жилью, но думаю, с этим проблем не будет. Не придётся даже квартиру снимать!
– Ага, а ещё не придётся ждать, пока приземлится самолёт, потому что ни один из них больше не будет летать. – Вика сама не поняла, что проговорила, пока перед её глазами не предстал летящий по небу самолёт, навстречу которому спешат светлячки. Пилоты с ужасом смотрят
