бандеровца, не захотевшего быть человеком, наверное, жива и земля её на себе ещё как-то носит.
С возрождением на западе Украины носителей идей Степана Бандеры, наступила пора умственного разложения украинской молодёжи, у которой мудрейший орган – мозг! – трещит по швам, превращая его носителей в недочеловеков, не имеющих в душе ничего святого.
Страна, у которой рушатся народные святыни, не выживет в современном мире.
Страна, у которой правительственная хунта обрушила карательные операции против своего народа, 2 мая 2014 года официально вступила в фазу гражданской войны.
2 мая 2014 года в Одессе молодчики из “Правого сектора” сожгли и убили 48 человек сторонников федерализма в Украине, более 200 человек ранено.
На Востоке страны атакованы города Славянск, Краматорск, Луганск, Донецк.
Гремят выстрелы, льётся кровь, сеется смерть.
Названные города не сдаются, отбивают атаки, переходят в контрнаступление.
Смерти не боятся.
Тайно беседуют с собственной душой:
Мы смертные – бессмертье не для нас:
Даже великих смерть не миновала.
Душа моя, тебе даю наказ,
Если умру, чтоб вслед не умирала.
Известно: смерть одних – стимулирует жизнь других.
Зверства в людях не прощаются, хотя противоборствующие стороны забывают, что
“Одна есть истина на свете,
Один есть только в мире свет.
Хотим того мы или нет,
Но все мы с вами Божьи дети!”
Командующий отрядами луганской самообороны перед боем зашёл в церковь. По-человечески его понять можно – он должен вести ополченцев навстречу смертельной опасности, а за спиной мирные (до поры, до времени) жители города Луганска. Ноша ответственности не приподъёмная, требует спокойного размышления, покаяния или благословления.
Бывает, что после этого заблудшие прощаются, а пленные отпускаются с миром.
В минуты душевного неустройства я тоже прихожу в церковь. Люблю не большие, деревянные, вознесённые над землёй высоким фундаментом.
Пока не спеша поднимаешься по высокой парадной лестнице под еле слышное поскрипывание ступеней, внутренне настраиваешься на разговор собственной души с НИМ.
Люблю когда малолюдно. Опрятно одетые умиротворённые старушки, неслышно передвигающиеся по залу и убирающие оплывшие свечные огарки, – молящимся не мешают.
В храме Божьем молюсь, приклонивши колени,
Вопрошаю ЕГО дать ответ на вопрос непростой:
Люди радуют нас постоянством достойных свершений,
Почему не волнует наших мыслей дремучий застой?
Почему не иссякнет госмужей замутнённый поток
словоблудий?
Почему же раскаркалось, раскричалось жульё-вороньё?
Неужели мы все показушно (на публику!) Родину любим
И махнули рукой на беду, что пришла на просторы её?
Человеческий
