ликуют в нём души, играютсяс блеском лаймовым и апельсиновым.
Не нужны им сенсеи-инструкторы,
только ветер на крыльях сверкающих.
Не моторы внутри, не редукторы,
лишь зарницы энергий, ласкающих…
И – проснулась.
Посмотрела в окно. Дождь кончился. Солнце ослепило. Девушка села, улыбнулась, спустила с дивана ноги и написала в тетради:
«И моя душа в вихре неистовом
кружит в танце, порхает, балуется,
вся в парео чудном аметистовом.
И с твоей душой страстно целуется».
Глава 5
На второй день Влад проснулся на диване, открыл глаза. Мысли о смерти. О том, что немного осталось. Забилось сердце, воздуха не хватило. Глубокий вздох. Потом ещё и ещё.
– Ма! – позвал он и вспомнил тут же, что она собиралась уйти в монастырь. Наверно, уже там.
Придумали эти обители, подумал парень. Зачем? Если бы все стали монахами, то и людей бы не стало на планете. Род человеческий прервался бы. И остались животные. Пошёл естественный отбор, как учили в школе. Битва за выживание. И победили бы крысы и тараканы. А может, хвощи. Ха!
Влад потёр глаза. Посмотрел на стену. Картина без Ленина висела на своём месте. Свихнуться можно от всего этого.
Ах, мысли, думы… Да, наверно, права мать. Вот не было его, Влада, на Земле, сколько планете лет? Пять миллиардов? Вот родился он на мгновение по сравнению с этим периодом. И всё. Солнце, говорят, тоже через пять миллиардов погаснет. Ну и ладно. Всё равно род не продолжил. Как там поговорка: ни дома, ни дерева, ни сына.
А как же эти… Возле пруда. А как же русалки? Их существование перечёркивает эволюцию? Или это галлюцинации после аварии? А Ленин с картины? Вон нет его. Пустой квадрат. А ванна? Зарина? Чудеса или обыденность? Видения? Бред? Или всё-таки реальность?
Влад медленно поднялся, сел на диване. Подумал, не сходить ли к знакомому психиатру. Позвонил ему. Договорились о встрече в этот же день, на утро. Пошёл.
На крыльцо наркологической больницы одновременно с подошедшим Владом вышли двое мужчин в одинаковых полосатых пижамах. Тот, что постарше, был полный, с жёлтой кожей и глазами. Другой был примерно в возрасте Влада, с красным лицом. Первого кликали Бобром, второго Гошей. Влад остановился посмотреть и послушать их.
Бобёр попросил прикурить от Гошиной сигареты и сказал:
– Вот у Пушкина в сказке о царе Салтане сплошные глюки. Например, белочка. Сидит бедная, орехи грызёт для царя. Заметь, не для еды вовсе. Там ядра чистый изумруд. И не может она одновременно грызть орехи и петь.
– Может, это к Пушкину белочка приходила! – засмеялся Гоша.
– Не, Александр Сергеевич не бухал, шампанское только пил, – защитил поэта Бобёр. – А вот мать с сыном плыли в бочке с бормотухой. А когда вылезли, им привиделись коршун с лебедем. Там вообще одни видения! Богатыри из воды вылазят, Гвидон в комара превращается, летает над морем.
– Да, – вздохнул Гоша. – А дети читают.
– Читают, –
