лютый голод сейчас испытывала Асвейг. Вернее, Молох.
– Она ещё не достаточно сильна, чтобы разом подавить волю целой деревни, – сказал Хальвару старик на пятый день, когда мальчик пришел посмотреть на готовый саркофаг. – Но с каждой новой жертвой сила ее будет расти. При этом нельзя забывать, что Молох далеко не глуп. Он наблюдает за происходящим в деревне и наверняка уже заподозрил неладное. Так просто его в ловушку не заманить. Именно поэтому нам понадобится твоя помощь, Хальвар…
– Но… как я могу помочь? – удивлённо спросил мальчик. Он до сих пор не догадывался, в чем была его роль.
Талэк ответил не сразу, пристально разглядывая Хальвара, будто в чем-то всё ещё сомневаясь.
– Ты ведь знаешь, что одного крючка мало, чтобы поймать рыбу. Ей нужна наживка. Я говорил, что у Молоха есть одна слабость – солнечный свет. Но, думаю, всё же есть ещё одна…
– Какая? – завороженно спросил мальчик.
Провидец мягко ткнул пальцем ему в грудь.
– Ты, Хальвар.
Мальчик отшатнулся:
– Не понимаю, как? Почему я?!
– Ну, во-первых, ты – последний, кого видела Асвейг перед смертью. Если эта ее часть памяти досталась Молоху, а такое, скорее всего, возможно, то плохи твои дела… Во-вторых, ты уязвил самолюбие существа, сумев вырваться из его цепких лап. После этого оставить тебя в живых оно просто не может… Стоит ли добавлять, что ко всему прочему ты увел прямо из-под носа сразу двух его жертв?
Хальвар почувствовал слабость в ногах и осел на землю. Его била дрожь. Осознать, что ты – главная цель существа из царства темных богов – это уже слишком. По его щеке скатилась слеза.
– Мне страшно, – признался он старику.
Талэк сочувственно покивал головой:
– Ты можешь отказаться, Хальвар, сын Свена. Никто не станет тебя осуждать…
Перед глазами мальчика всплыло лицо отца и его гордый, за сына, взгляд.
– Нет. Я справлюсь, – тихо ответил он, вытирая слезу грязным рукавом.
Ранним утром седьмого дня, когда все было готово, жители деревни выдвинулись из Вархема в сторону скал. Телега, на которой была установлена клетка, всю дорогу недовольно скрипела под тяжестью, и Хальвар переживал, выдержат ли колеса. Он с большим трудом заставил себя заснуть накануне, зная, что сегодня ему понадобятся силы. Отец шел рядом и подбадривал мальчика:
– Ты уже сделал это один раз, Хальвар. Теперь ты сможешь сделать это и второй… Не представляю, что ты испытывал там, в той пещере, но я в тебя верю, сын…
От его слов Хальвар на время воспрянул духом. Пока они не достигли пещеры.
– Ты уверен, что она внутри, Талэк? – спросил кто-то провидца.
Тот поднял голову наверх. Там, купаясь в первых лучах утреннего солнца и заливисто чирикая, перепрыгивали с ветки на ветку ранние птицы.
– Солнце взошло. Больше ей быть негде, – ответил старик.
