величества, – пробормотал я. – Миледи, если бы Джейн могла сказать, куда именно она заходила…
Мария повернулась к шутихе и терпеливо произнесла:
– Когда ты прошла мимо фрейлин в личные покои ее величества, куда именно ты там заходила? Видела что-нибудь странное?
– Я искала королеву во всех комнатах, – ответила Джейн. – А когда увидела, что ее и вправду там нет, снова вышла. В покоях ее величества никого не было: пажи уже ушли, а Мэри Оделл еще не пришла.
– Значит, все хорошо, – заключила леди Мария тоном, ясно свидетельствовавшим, что разговор окончен, и дурочка бросила на меня быстрый торжествующий взгляд.
Но я не сдался:
– Не заметила ли она чего-нибудь необычного в спальне? Может быть, нечто, касающееся личного сундука королевы, где та держала перстень и другие драгоценности?
– Нет. Ничего, – ответила Джейн – на мой взгляд, слишком поспешно. – Королева никогда меня к нему не подпускает. Миледи, этот горбун пугает меня!
Мне показалось, что она лжет, и по тому, как изменилось лицо леди Марии, я понял, что та тоже это заметила.
– Королева будет очень благодарна за любые сведения, – рискнул продолжить я.
Принцесса посмотрела на шутиху:
– Не волнуйся, дорогая. Ты же знаешь, что я вижу, когда ты хитришь. Честно скажи этому джентльмену все, что тебе известно, и даю слово: тебе ничего не будет.
Дурочка покраснела и, как ребенок, засунула в рот палец.
– Джейн… – В голос Марии прокралась строгая нотка. – Ну же, говори!
– Это грубо, это нехорошо и неприлично! – выпалила та.
– Что неприлично, Джейн?
Повисла долгая пауза. Наконец шутиха выговорила:
– Когда я вошла в спальню посмотреть, нет ли там королевы…
Я подался вперед.
– Да? – поощрила ее леди Мария.
– Со мной была Утя, и…
– И что?
– Она нагадила на пол.
Я ожидал чего угодно, но только не этого. Так вот, значит, чем объясняется запах!
– Всего лишь небольшое пятнышко дерьма на циновке, – продолжала Джейн. – Я боялась, что гофмейстер прогонит Утю, и потому взяла тряпку и смыла пятно водой из чаши с розовой водой, приготовленной для королевы. Запах трав в комнате был такой сильный, и я подумала, что вони не заметят. И тут же ушла и никому не сказала о происшествии. – Она вдруг дернула утку за поводок и подтащила к себе с такой силой, что могла сломать бедняжке шею, а потом нагнулась и обняла ее. Та, насколько это возможно для неразумной птицы, удивилась. – Не позволяйте этому горбуну сообщить королеве правду, прошу вас! Я люблю Утю.
– Никто ничего не скажет, Джейн, – успокоила ее леди Мария и посмотрела на меня. Ее губы слегка дернулись, и я понял, что эта женщина обладает качеством, о котором я раньше не догадывался, – чувством юмора. – Вы удовлетворены,
