Лонтерей икнул, командир и заместитель отвели глаза, а остальные никак не отреагировали – просто продолжили заниматься своими делами. Видимо, такая эмоциональность Мелиры была в порядке вещей.
– У вас сестра в Кроуницкой академии есть? – снова не удержалась я от глупого вопроса.
В ответ получила ещё один гневный взгляд и прикусила язык. Опустила глаза на карту Квертинда, придавленную стаканами с выпивкой.
– Мне ещё родственных связей среди врагов не хватало! – заворчала женщина. – Достаточно того, что приходится развлекать заезжих разгильдяек в последние дни перед отправкой армии.
– Мелира, – мягко тронул её за руку Лонтерей. – Юна Горст нужна Ордену.
Мелира явно хотела снова возмутиться, но закрыла рот и отвернулась. Зашептала молитвы – то ли Девейне, то ли Крону. А я воспользовалась паузой, чтобы тщательно обдумать ответ.
Завоевать реальное уважение армии изгоев оказалось сложнее, чем своей банды или даже академии. Если судить по первому визиту в Приют, знакомство с руководством Ордена Крона у меня как-то не ладилось. Теперь я тоже была частью организации, причём, если судить по отношению солдат и наёмников, немаловажной. Но те, кто стоял во главе, относились к символу сопротивления в моём лице с недоверием.
– Не хотелось бы вам мешать, – попыталась оправдаться я, всё ещё разглядывая карту. Яркие фигурки окружали полуостров Змеи, как игрушки для мальчишек. – Но у меня есть своя задача: вникнуть в план боевых действий и разделить борьбу за Свободный Квертинд со всеми, кто предан Ордену Крона и создателю.
Командующий Билик прочистил горло, Мелира фыркнула, а Лонтерей наградил меня долгим и непонятным взглядом. Один Керин хохотнул, будто обрадовался моей маленькой победе.
Опираться на связь с Демиургом было слишком нагло, но они не оставили мне выбора. К тому же под создателем вполне мог подразумеваться и сам Крон. Двусмысленность вышла довольно однозначной, хоть и нахальной, и я осталась собой довольна. Демиург бы одобрил.
Рядом запыхтел Тать, вручая мне вишнёвый бренди. Очень кстати, потому что от духоты и неловкости во рту пересохло. Моя сегодняшняя нянька в виде обезображенного охранника явила трогательную заботу: Татовский раздобыл кусок пирога с капустой и варёными яйцами, истекающее жиром рёбрышко, увесистый ломоть сыра и россыпь мелких помидоров. Всё это богатство кучкой громоздилось на глиняной тарелке, бесцеремонно поставленной прямо поверх географических рельефов Иверийского престольного округа – ровно по центру карты.
– Что? – скорчил грозную рожу Нард Татовский в ответ на возмущённое цоканье. – В Свободном Квертинде никого не морят голодом.
Военный совет замешкался и притих. Потянуло холодом – в избу заглянула деловитая морда Пронея, окинула всех придирчивым взглядом и удовлетворённо скрылась.
– Во имя Свободного Квертинда! – прервал затянувшуюся неловкость
