покарал тех за набеги на порты южного побережья.
А сам Ральф мечтал отличиться и приступить к постепенному восстановлению семейной чести, утраченной десять лет назад, – не столько ради отца, сколько в утоление собственной гордыни.
Грифф рыл землю копытом и мотал головой. Чтобы успокоить коня, Ральф принялся водить его по двору конюшни, а отец шагал рядом. Мать стояла в стороне. Она расстроилась из-за сломанного носа Ральфа.
Вместе с отцом Ральф прошел мимо леди Филиппы, которая твердой рукой держала под уздцы резвого скакуна и говорила со своим мужем, лордом Уильямом. На Филиппе была облегавшая тело одежда, отлично подходившая для длительных поездок и подчеркивавшая полную грудь и длинные ноги. Ральф постоянно подыскивал предлоги заговорить с нею, но это было без толку: для нее он оставался всего-навсего одним из воинов в свите свекра, и она никогда не заговаривала с ним без надобности.
На глазах Ральфа она улыбнулась мужу и с притворным упреком ткнула тыльной стороной ладони в грудь. Сердце Ральфа захлестнула обида. Почему не с ним она делит эти минуты нежности и близости? Все обстояло бы иначе, будь он владельцем сорока деревень, как Уильям.
Всю жизнь он к чему-то рвался. Когда же наконец чего-то добьется? Вместе с отцом они прошли до конца двора и повернули назад.
Из кухни вышел однорукий монах и направился через двор. Ральф замер, потрясенный тем, сколь знакомым выглядит этот человек. Мгновение спустя он вспомнил, кто перед ним: Томас Лэнгли, рыцарь, десять лет назад убивший в лесу воина. С тех пор сквайр его не встречал в отличие от Мерфина, поскольку бывший рыцарь ныне ведал строительством в аббатстве. Вместо дорогой рыцарской одежды Лэнгли теперь носил бурый балахон, а на макушке сверкала выбритая тонзура. Он слегка располнел, но все равно держался со статью бывалого бойца.
Когда Томас проходил мимо, Ральф небрежно сказал лорду Уильяму:
– Вот он, тот таинственный монах.
Уильям резко спросил:
– О чем ты?
– Я про брата Томаса. Некогда он был рыцарем, и никто не знает, что привело его в монастырь.
– Что тебе, черт подери, о нем известно? – В тоне лорда Кастера сквозила угроза, хотя Ральф вроде бы не сказал ничего обидного. Может, у него плохое настроение, несмотря на улыбки красавицы жены.
Сквайр пожалел, что затеял этот разговор.
– Я был тут в тот день, когда он явился в Кингсбридж. – Ральф помедлил, припоминая клятву, которую все дети тогда принесли. Из-за этой клятвы, а еще из-за необъяснимого раздражения Уильяма, он не стал пересказывать историю целиком. – Рыцарь ввалился в город, весь в крови из раны от меча. Мальчишки такое хорошо запоминают.
– Любопытно. – Филиппа посмотрела на мужа. – Ты знаешь подробности истории брата Томаса?
– Конечно, нет, – огрызнулся лорд. – Откуда мне их знать?
Леди пожала плечами и отвернулась.
Ральф с облегчением двинулся
