трижды гаркнул его револьвер – БАХ-БАХ-БАХ, – и трое зомби полегли. Улучив драгоценный момент, Преподобный втолкнул Дэвида обратно, так что тот кувырком полетел по ступенькам. Еще миг – и одной рукой он вцепился в дверную ручку, другой сунул за пояс револьвер и уже тянул за ручку двумя, а подоспевший Дэвид схватил его за пояс, как в сказке про репку.
Зомби втиснул руку между дверью и косяком. Преподобный, кряхтя, приналег что есть силы, Дэвид вместе с ним. Наконец, хрустнув, отсеченные пальцы как сосиски упали на верхнюю ступеньку. Дверь захлопнулась. Дэвид молниеносно задвинул хилый на вид засов. Целы.
Но надолго ли?
Дверь неистово трясли.
– Ну и упорные, – сказал Дэвид.
Преподобный кивнул.
– Дверь их долго не удержит, да?
Покачав головой, Преподобный осмотрел полку у двери, нашел спички и лампу, зажег ее.
Дверь продолжала сотрясаться.
– Преподобный, с нами все кончено, да?
– Если дождемся рассвета, поглядим. Осталось недолго.
Про себя он подумал: «А сколько еще нужно им?» – Пошли, – сказал он. – Спустимся вниз.
Глава десятая
Оказавшись внизу, Преподобный вскарабкался по каким-то ящикам к занавешенному окну и поднял занавеску. Как и на остальных окнах, здесь была решетка. Незаметно ускользнуть не удастся. Они оказались в ловушке, будто крысы на тонущем корабле.
Но во мгле забрезжил лучик надежды: небо начало розоветь, предвещая рассвет. Опустив занавеску, Преподобный слез вниз.
– Выйти отсюда мы сможем лишь той же дорогой, что вошли, – сказал он Дэвиду. – Но рассвет близко. Мы продержимся.
Он зарядил револьвер оставшимися в кармане патронами. Всего их оказалось пять.
– Одного не хватает для комплекта, – сказал он. – А у тебя?
– Пусто, – сказал Дэвид.
Преподобный протянул револьвер.
– Нет, – сказал Дэвид. – Пусть будет у тебя. Я справляюсь с дробовиком или пистолетом, когда стрелять в упор, но револьвер… куда мне до тебя. И, Преподобный, не дай им сделать это со мной – понимаешь?
Преподобный кивнул.
Дверь перестала сотрясаться.
– Ушли, что ли? – спросил Дэвид.
Преподобный посмотрел на занавеску. Со своего места он не мог судить о наступлении утра – был виден только свет оставленной лампы.
– Не думаю, – сказал он.
Тотчас раздался грохот, будто наступил конец света. Дверь треснула пополам, и сквозь щель вылезла верхушка громадного креста, который раньше висел на стене. Затем крест исчез из виду и вернулся с оглушительным треском. Дверь разлетелась – остался только небольшой кусок вместе с верхней петлей.
В проеме возник индеец с крестом в руках. От ладоней, сжимавших крест, вился белый дымок; дымились даже сапоги при соприкосновении со священной землей.
