Наташи, перед встречей с подружкой покойного Гусева нужно хорошо подзаправиться…
– Ого! Наш человек… – одобрительно покивал Андрей и передал буфетчице заказ Беллы. Себе он взял эклер и порцию обычного эспрессо.
Из вихрастого долговязого паренька он превратился в солидного, чуть полноватого мужчину. Стрижка явно была сделала в хорошем салоне; лицо холеное, очки – в модной и недешевой оправе, и даже руки безупречно ухожены. Бывший школьный "клоун погорелого театра", как называла Андрея замученная его выходками классная руководительница, изменился до неузнаваемости. Теперь это был вальяжный и немного высокомерный чиновник на руководящем посту.
– Сейчас у прекрасного пола в тренде всевозможные латте, – сказал Корин, вернувшись за стол, – а я не могу себе представить, как можно пить с удовольствием эту смесь молока, сиропа, еще Бог весть чего и пары капель арабики. И наконец-то я встречаю даму, которая, как и я, всем новомодным ухищрениям предпочитает старый добрый эспрессо!
Они еще немного поболтали, вспоминая школьные годы, одноклассников. Потом им принесли заказ, а в зал вошла пожилая супружеская пара и начала придирчиво выбирать торт к новогоднему столу, дотошно расспрашивая буфетчицу обо всех выставленных на витрине образцах, сроках приготовления и годности. Андрей негромко спросил у Беллы:
– Так о чем ты хотела узнать?
– О Василисе Степановой, – так же тихо ответила Измайлова, и уточнила:
– Ученица актерской школы "Райзинг". В 2014 году на нее собирались завести уголовное дело, но ограничились тем, что отчислили девушку из школы якобы по состоянию здоровья.
– Да, – Корин потер переносицу. – Я помню эту историю.
***
Ожидая, пока ей ответят, Наташа осмотрелась. На парковке сбоку от особняка выстроились в ряд несколько машин. Среди них особняком выделялся "Мерседес" "Luxury in Motion". На ограде парковки была прикреплена грозная табличка: "Только для преподавателей". Наташа вспомнила анекдот: "Табличка в университетском гардеробе: "Крючки только для преподавателей!". Рядом от руки приписано: "Можно также повесить пальто".
Хихикнув, Наташа позвонила в дверь еще раз.
Наконец-то она услышала за массивными дубовыми створками реакцию на свои звонки. Донеслись чьи-то шаги; обрывки фраз – "никого не ждем… какая-то девушка" и смешки. Потом шаги удалились и снова все стихло. "Хорошо же тут встречают посетителей, – подумала Наташа, – а если я пришла, чтобы поступить к ним на коммерческое отделение или пристроить сына или дочь?.. Они так всех желающих распугают! Тут что, режимная зона, что ли? Дверь не открывают и еще ржут за дверьми… Или они уже так Новый год встречают, что стыдно и на глаза показаться?" – от досады Наташа пнула колонну, и тут ожил домофон.
– Вы что делаете? – раздался сварливый женский голос. – С виду приличная, а хулиганите!
– А почему вы не открываете и даже не отвечаете на звонки? – спросила Наташа. – Откуда вы знаете –
