я не позволю тебе пострадать из-за того, что ты оказалась втянута в мой обман.
– Ну почему тебе нужно быть такой упрямой?
Потому, что Нина бывала безрассудной и неосторожной, из-за чего иногда страдали невинные люди. А Ханна за свою жизнь и так достаточно настрадалась.
– Давай не будем такими пессимистками, – сказала Нина, игнорируя вопрос. – Может быть, монахини просто передали нам памятный подарок.
– Конечно, – подыграла Ханна. – Как же я об этом не подумала. Надеюсь, это пони.
Дорога по узкому коридору напоминала путь на виселицу. Нина тщательно поправила шпильку в волосах. Во Фьерде незамужние женщины не могли появляться на публике с волосами, не убранными в косы. От всей этой благопристойности у Нины начиналась головная боль. Но именно роль благочестивой Милы Яндерсдат позволила ей оказаться в самом сердце Ледового Двора, в идеальном месте для постановки ее маленьких представлений с чудесами.
Ханна после их выступления на рынке уже не выглядела столь убежденной.
– Стоит ли оно того? – спросила она у Нины тем же вечером, стоило им оказаться в уединении их покоев. – Всех тех горожан ждут неприятные последствия. Мой отец не выносит подобной ереси. Он начнет принимать более жесткие меры, а пострадают от них невинные люди.
– Невинные люди уже вовсю платят, – напомнила ей Нина. – Просто это не фьерданцы.
– Осторожнее, Нина, – сказала тогда Ханна, поудобнее устраиваясь под одеялом. – Не превратись в ту, кем тебя считает мой отец.
Нина знала, что Ханна права. Зоя тоже всегда ругала ее за безрассудство. Но проблема была в том, что Нина видела – то, что они делают, работает. Да, вокруг по-прежнему была масса фанатиков вроде Брума, которые всегда будут ненавидеть гришей, а еще масса тех, кто готов их поддерживать. Но культ Солнечной святой нашел первых последователей много лет назад, когда Алина Старкова решилась уничтожить Теневой Каньон и погибла мученической смертью в итоге. Оспорить истинность этого чуда было не под силу даже Бруму. А ведь были еще и те чудеса, которые стали происходить в разных частях Равки в последний год: плачущие статуи, выстроенные из костей мосты. По обе стороны границы ходили слухи, что грядет время Святых. Подобные настроения давно витали в воздухе, и Нине всего лишь нужно было слегка направить их в нужное русло.
Кроме того, если бы ее сейчас не было в Ледовом Дворе, то Равка не получила бы предупреждения о готовящемся вторжении фьерданцев.
Но какой ценой?
Она подозревала, что скоро узнает.
Главная комната их апартаментов в Ледовом Дворе производила грандиозное впечатление: высокие беломраморные стены, сводчатый потолок и огромный каменный очаг, искусно украшенный резьбой в виде переплетающихся ветвей священного ясеня Джеля. Все это было свидетельством высокого статуса коммандера Ярла Брума – того, который ему с таким трудом приходилось восстанавливать теперь, после вторжения чужаков в Ледовый Двор и унижения, которому его подвергла
