обычно, только вот трудно было найти того, кто знал мою лодку лучше меня. Я схватил пригоршню белых камней, выбрался на палубу и бросил их на жаровню.
Я бы давно уже уплыл, если бы не этот мальчишка. Меня бы здесь давно уже не было, если бы я не стал расспрашивать о лодке, которая увезла мою Эмалу. Но все эти «если бы да кабы» еще никогда никого не спасали. Я немного повозился с кремнем и чиркнул им о край жаровни. Искры посыпались на умный камень, он вспыхнул легко, как мелко нарезанная солома.
От жаровни поднялся белый дым, а вместе с ним сильный порыв ветра наполнил парус. Моя лодка рванулась к выходу из бухты, которая уже стала в два раза шире, чем в момент моего прибытия. Пот ручьями струился по лицу. Солнце поднялось высоко и припекало затылок. Даже не верилось, что конец света может наступить в такой безоблачный день.
Я подул на горящий умный камень и закрепил грот. Мы были не единственные, кто стремился покинуть бухту, но шли в первых рядах. Когда мы вышли в океан, сердце уже не так колотилось у меня в груди, но пальцы все еще дрожали. Я глянул на Алона. Мальчишка так и сидел на носу, обхватив себя руками за плечи. Щеки у него даже после заплыва к лодке были в грязных разводах, глаза широко открыты – он смотрел на остров у нас за спиной. Я собрался с духом и оглянулся.
От масштаба разрушений перехватило дыхание. Половина домов на острове превратилась в груды камней. К небу поднимались серые клубы дыма, такие густые, что за ними не было видно деревьев. И надо всем этим кружили стаи птиц.
– Тетя Данила… – сказал Алон.
Иногда одного достаточно. Одного должно быть достаточно.
Я тяжело сглотнул:
– Она могла выбраться, приятель, не стоит пока отчаиваться.
От острова плыли силуэты самых разных размеров и очертаний: козлы, олени, коты, собаки, даже кролики и мыши – все покидали остров. Из-под воды появилась и почти сразу исчезла спина какой-то гигантской твари, я успел увидеть только ее плавники и сверкающую чешую. Даже обитавшие под островом чудища стремились уплыть подальше. Ужас пронзил меня от горла по всему позвоночнику.
Остров тряхнуло еще сильнее, город буквально на глазах осыпался на землю. Он уходил под воду, как человек плавно соскальзывает в ванну. Мой мозг фиксировал происходящее, и, хотя в душе я еще не мог во все это поверить, до меня дошло, что, когда остров уйдет под воду, на его месте образуется гигантская воронка.
Надо было убираться подальше, пока нас в нее не затянуло.
– Проклятая Аланга, – пробормотал я себе под нос.
Мы плыли быстро, но недостаточно быстро, еще даже не вышли из бухты.
Я подкинул умных камней на жаровню и стряхнул белую пыль с камзола. Лодка живо прыгала по волнам, но теряла скорость. Течения и водовороты затягивали другие лодки, и попутный ветер никак не мог им помочь. На одной из лодок кто-то начал вопить как оглашенный.
Умные камни. Их груз замедлял наш ход. Надо было от них избавиться.
Смерть
