себе под нос странную мелодию.
– Эй, Глори! – проревел Ник Мид огромному коку. – Пошли с нами, выпьем!
Глори обернулся и вытащил трубку изо рта.
– Туфта! – раскатисто простонал он. – Ребятенки нажраться собралися.
Молодой Итингтон проказливо улыбнулся:
– А ты сам-то что думал, Глори? Надо же нам запить вкус твоего паршивого супа!
Глаза Глори расширились в притворном изумлении:
– Туфта! – прогудел он. – Подлая туфта! Ребятенки поперлись бухать.
Хохоча на трапе у миделя, они слышали, как Глори снова замурлыкал.
– Да куда все подевались? – спросил Билл. – Ни души.
– Все ушли пить, – ответил Мид. – На борту, наверное, один Глори. Увидишь всех утром за завтраком.
– Субботний вечер, – добавил Итингтон.
Они спускались по сходням.
– Слыхали, что пел здоровяк? – сказал Уэсли. – Настоящий южный блюз. Когда-то давно слышал такое на стройке в Виргинии. Южный блюз, мужик.
– Куда идем? – спросил Итингтон, стильно заломив кепку.
– В бар моего старика, Южный Бостон.
– Бесплатное бухло? – добавил Эверхарт, с ухмылкой поправив очки.
– Бесплатное бухло? – провыл Итингтон. – Да ладно, я не жалуюсь… Я в Чарлзтауне промотал последнюю получку в бильярдной.
Они быстро зашагали к Атлантик-авеню. Ник Мид, который поступил смазчиком, спросил Итингтона, работает ли и тот в машинном отделении.
– Нет, я помощник кока, вчера поступил, ничего лучше уже не было.
– Тогда за каким рожном тебе кепка смазчика? – спросил Мид.
Паренек криво ухмыльнулся:
– Да просто так!
Лицо Уэсли озарилось радостью.
– Дай-ка мне эту шапку! – проворчал он. – Я ее в стакан брошу!
Он подошел к Итингтону, но паренек смеясь бросился бежать по улице, а Уэсли оленем поскакал за ним. Вскоре Уэсли вернулся в кепке, озорно улыбаясь.
– Как я выгляжу? – спросил он.
Они доехали на юг на метро и пошли в «Таверну» Чарли Мартина. Как выяснилось, то был один из самых дешевых баров, где имел честь побывать Эверхарт. Дощатые полы покрыты опилками и бесчисленными плевательницами, несколько пьяниц нависли над стаканами в кабинках, и Эверхарт отнюдь не сразу примирился с тем, что среди них была женщина с ногами-спичками.
За баром крутил радиоприемник человек в фартуке бармена, вылитый Уэсли, если не считать белых волос и оплывших челюстей.
– Старый лось, – сказал Уэсли, зашаркав к стойке.
Отец обернулся и увидел его.
Приветствие было очень простым: старший поднял руки и открыл рот в счастливом тихом удивлении. Затем перешел к концу барной стойки и, по-прежнему удивленный, протянул тонкую руку сыну. Уэсли крепко ее пожал.
– Так-так-так… – серьезно поздоровался мистер Мартин.
– Привет,
