с пола и начал бить обидчиков, вслед за Артемом.
Глава 3
Тот день
(3 декабря 2011 года)
Было уже почти семь. Солнце пробивало спальное окно ярким светом и слепило глаза. На улице стояла спокойная, но холодная погода.
Никита щурясь, встал с кровати. Зашел на кухню. И включил электрочайник. На стеклах появлялся иней. Он открыл балкон, впустив свежий воздух.
Лика так и не пришла. Даже не позвонила. А сам почему-то не решился набрать.
Никита подставил голову под кухонный кран и, набрав в ладони воды, обдал лицо.
Закипел электрочайник. Никита выключил его из сети и налил кипяток в кружку, закинув перед этим чайные листья Пуэра.
Глядя в балконное окно, подождал пока завариться китайский напиток для бодрости. Залпом выпил его и пошел собираться. Надел черные джинсы, вязанный серый свитер. Перед выходом накинул черную парку.
Возле лифта было невыносимо тихо. Обычно Элла в это время тоже шла на работу.
Металлические двери лифта со скрипом распахнулись перед лицом Никиты. И он шагнул вовнутрь старой клетки.
Через тридцать минут экспресс доставил его до места работы.
В ресторане было темновато. Солнце не могло достать длинные коридоры без окон.
Никита вошел в бар.
Включил кофе машину и взял чашку, чтобы приготовить себе американо с теплым молоком.
Вдруг за спиной он услышал голос, похожий на металлический голос Эллы. Только куда более жесткий и хрипловатый.
Никита обернулся.
Это была уборщица по имени Халиса. В полутемном помещении она передвигалась фантастически легко и непринужденно. Но, только завидев Никиту, тут же остановилась.
– Никита?! – она говорила на ломанном русском. По своему происхождению она была узбечкой. Как и большинство азиат, она приехала в Москву исключительно ради денег. Оставив семью на родине.
– Доброе утро, Халиса.
Никита взял чашку наполненную черным кофе и полез в холодильник за молоком.
– Это не я.
Никита, достав пачку молока из холодильника, посмотрел на Халису.
Сквозь утренние сумерки можно было разглядеть, что лицо ее покраснело.
– Что не вы, Халиса?
– Тебе сегодня день рождение. Я решила отметить.
Халиса проговорила это с некоторой радостью в голосе. Но страха в интонации присутствовало больше. Она взяла то, что ей нельзя. Точнее нельзя никому из персонала. А такие как Халиса совершенно чувствовали себя чужими в этой стране, и у нее тут же затряслись руки.
– Пойдемте со мной.
Халиса недоверчиво посмотрела на Никиту.
– Не переживайте. Я никому не скажу, что вы брали алкоголь, – он вышел из бара и направился по длинному коридору к лестнице, которая вела в раздевалку.
– Вот
