– отличник «боевой и политической», хоть сейчас в телекамеру, другой – сын заведующего отделом в правительстве, третий как-то был связан с журналистами…
Все шло как по писаному, и уже к одиннадцати ночи народ отрывался, как хотел. Молоденькая журналистка Настя, начав с примерки фуражки, почти раздела командира роты охраны; дама из «связей с общественностью» отлучилась в гостиницу вместе с плотным, краснолицым майором, а я деликатно отбивалась от завскладом прапорщика Зимина.
– Это неуважение к Вооруженным силам страны… – настаивал прапорщик, подливая мне изо всех бутылок.
– Неуважение будет, если я упаду под стол и лишу себя вашей компании, Николай Иваныч!
– Мы вместе упадем, – заверил Зимин.
– И займем круговую оборону! – глупо хихикнула я. – Оружие у нас есть? Хочу «магнум».
– «Магнума» нет, только «макаровы» – подарить?
– А у вас что, есть лишний?
Прапорщик провел ребром ладони по горлу – мол, завались.
– Только у меня сейчас ревизия. – Зимин многозначительно ткнул пальцем вверх. – Округ проверяет…
Он действительно был пьян. И мне оставалось помаленьку подливать масла в огонь и копить услышанное в своей симпатичной головке.
В гостиничный номер я попала к часу ночи. Я поблагодарила своих еще час назад галантных, а теперь просто «никаких» спутников и, сдав их с рук на руки какому-то подполковнику, захлопнула за собой дверь и обомлела: в моем кресле сидел… Гром!
– Я очень надеялся, что ты не притащишь с собой мужика, и рад, что не ошибся, – лукаво улыбнулся мой наставник.
– Не тот уровень задания, шеф, – гнусаво спародировала я переводчика шпионских боевиков с пиратских видеокассет.
– С сегодняшнего дня уровень повышается, – серьезно уведомил меня Гром. – А сейчас расскажи мне все, что узнала.
– А в ванную вначале можно? – смиренно поинтересовалась я.
– Сначала дело.
Я присела на кровать, вздохнула и начала. Гром молча слушал, ничем не выдавая своего отношения к проделанной мною работе. И только когда я рассказала все, что узнала – от распорядка работы складов и проверяющей их ревкомиссии из штаба округа до моих соображений по поводу возможности купить пистолет Макарова или несколько гранат, – он встал и закурил.
– В общем, так, Юлия Сергеевна, ваши данные отчасти совпадают с данными других участников операции.
– Брось, Гром! – взорвалась я. – Какие данные?! Пьяный прапорский треп? Пропитые Щукиным четыре гранаты? Это ты называешь операцией?
– До завтра, Юлия Сергеевна.
Я разделась и приказала себе спать: завтра мне нужна свежая голова.
Ночь прошла, как в кошмарном сне: я ворочалась, вставала, бегала к холодильнику, где предусмотрительно дожидались меня бутылки с минералкой, спрайтом и прочими облегчающими
